Формально применение пытки было связано с рядом  ус-
ловий.  Так,  пытка не должна была применяться, пока не
будут найдены достаточные доказательства и "подозрения"
в совершении тем или иным лицом преступления. Достаточ-
ными доказательствами для допроса под  пыткой  являлись
показания двух "добрых" свидетелей.  Если имелся только
один свидетель,  это  считалось  полудоказательством  и
"подозрением".  Только несколько "подозрений" по усмот-
рению судьи могли повлечь применение пытки. Характерно,
что среди "подозрений" указывались также "легкомыслие и
дурная слава"  человека,  его  "способность"  совершить
преступление (ст.  25).  Признание под пыткой считалось
действительным также при наличии определенных  условий.
Таким являлось признание, полученное и записанное не во
время пытки, а после ее окончания,                     
повторенное не  менее чем через день вне камеры пыток и
соответствующее другим данным по делу.  "Каролина" тре-
бовала соблюдения всех условий допроса под пыткой, про-
возглашая,  что за неправомерный  допрос  судьи  должны
нести наказание и возмещать ущерб.                     
   Все эти ограничения,  однако, не являлись существен-
ными. Вопервых, пытку предписывалось применять сразу же
при установлении факта преступления, караемого смертной
казнью.  Более того,  даже самого слабого подозрения  в
измене было достаточно для допроса под пыткой (ст. 42).
Во-вторых,  если обвиняемый после первого признания от-
рицал  сказанное или оно не подтверждалось другими све-
дениями, судья мог возобновить допрос под пыткой. В ре-
зультате "неправомерность" применения пытки судьей была
практически недоказуема. При этом в "Каролине" указыва-
лось,  что,  если обвинение не подтверждается,  судья и
истец не подвергаются взысканию  за  применение  пытки,
ибо  "надлежит избегать не только совершения преступле-
ния,  но и самой видимости зла,  создающей дурную славу
или вызывающей подозрения в преступлении" (ст. 61).    
   "Каролина" не  регламентировала порядок и приемы са-
мой пытки.  Она указывала только, что допрос под пыткой
производится в присутствии судьи, двух судебных заседа-
телей и судебного писца.  Указания о конкретных приемах
пытки  содержались  в трактатах законоведов.  Известно,
что в Германии XVI в. применялось более полусотни видов
пытки.                                                 
   Процесс завершался  судебным  заседанием,  которое в
принципе не являлось его самостоятельной стадией.  Пос-
кольку суд сам производил расследование,  собирал и об-
винительные,  и оправдательные доказательства,  оконча-
тельный  приговор  определялся  уже  в  ходе следствия.
Судья и судебные заседатели перед специально  назначен-
ным  "судным  днем" рассматривали протоколы следствия и
составляли по определенной форме приговор.  Таким обра-
зом, "судный день" сводился в основном к оглашению при-
говора и приведению его в исполнение.  Оглашение приго-
вора  происходило  в  публично-устрашающей обстановке -
сопровождалось колокольным звоном и пр.  Приговоры были
обвинительные,  с  оставлением  в подозрении и оправда-
тельные./                                              
   Земское право. С XIII в. в княжествах активно разви-
вается "земское право" - общие для всего свободного на-
селения нормы,  по которым оно судилось в  судах  адми-
нистративных  подразделений  княжеств  (судах "графской
юрисдикции").  Его источниками было в основном  правот-
ворчество княжеских "государственных" органов - местные
постановления о земском мире XII-XIII вв.,  а также ре-
шения  графских судов.  Именно в земском праве получили
развитие нормы гражданского, семейного и других "непуб-
личных" отраслей права.                                
   В "Зерцалах" XIII в.  земское право нашло достаточно
подробное освещение, ему посвящены специальные разделы.
Так,  в первой части "Саксонского зерцала", посвященной
земскому праву,                                        
затрагиваются вопросы "конституции империи",  правового
статуса сословий,  родства,  семейных и  наследственных
правоотношений, уголовного права и процесса.           
   "Конституционными" принципами  организации  империи,
исходя из "Саксонского зерцала",  можно считать  верхо-
венство  права  и  доктрину "двух мечей".  Верховенство
права является следствием его божественного происхожде-
ния ("Бог сам есть право"),  из чего выводится провозг-
лашенный автором принцип сопротивления всякой  незакон-
ной  и  несправедливой власти.  Согласно доктрине "двух
мечей", провозглашенной церковными идеологами в XII в.,
духовный "меч" (власть) предназначен папе, а светский -
императору.  Духовная и светская власть помогают и под-
держивают друг друга,  и кто "противится папе",  должен
быть принужден к послушанию с помощью светского суда.  
   Императору принадлежал  "первый  щит"  в  феодальной
лестнице.  Он имел, по мнению автора "Зерцала", регалии
на недра,  право высшей юрисдикции "повсеместно". В лю-
бом  месте  его пребывания он имел право суда,  чеканки
монеты,  взимания пошлин. Однако поскольку император не
мог "быть повсеместно и судить все преступления во вся-
кое время", он передавал князьям графские судебные пол-
номочия.                                               
   Император должен был избираться князьями. После пос-
вящения  местными  епископами  он  получал  королевскую
власть и титул,  после посвящения папой - императорские
регалии.  Император не мог быть отлучен от  церкви,  за
исключением  трех случаев:  "сомнений" в истинной вере,
оставления законной жены и разрушения храма.           
   Правовой статус человека определялся  его  сословной
принадлежностью.  "Никто  не может обрести иного права,
кроме свойственного по рождению",  - записано  в  "Сак-
сонском зерцале".  Вместе с тем автор осуждает крепост-
ное право, его "ум не может понять того, что кто-нибудь
должен быть в собственности другого". Крепостное состо-
яние,  по его мнению,  выводится из  несправедливого  и
неправедного обычая, который теперь возвели в право.   
   Значительное место  в земском праве занимали вопросы
семейных и  наследственных  правоотношений.  Германское
право  следовало традиции,  устанавливающей приниженное
положение женщины в семье и при наследовании имущества.
При неравных браках определяющим являлось состояние му-
жа,  а дети наследовали состояние того из родителей,  у
кого  был  более  низкий  статус.  "Саксонское зерцало"
подтверждает принцип общности имущества  мужа  и  жены,
поступавшего в полное распоряжение мужа. Без его разре-
шения,  как законного опекуна жены, она не могла управ-
лять  никаким имуществом.  Вместе с тем в семейном иму-
ществе выделялись определенные части,  которые учитыва-
лись и наследовались отдельно. К ним относились предме-
ты личного пользования женщины, домашняя утварь и укра-
шения ("женская доля"),  имущество для пожизненного со-
держания жены в случае развода или смерти мужа,  прида-
ное жены, а также свадебный подарок мужа               
("утренний дар").  В случае развода  (разлучения)  жена
могла  пожизненно пользоваться предоставленной ей мужем
собственностью, "женской долен" и приданым. В случае же
смерти мужа женщина сохраняла "утренний дар",  "женскую
долю" и пожизненное содержание,  причем "женская  доля"
наследовалась только но женской линии. Дети приобретали
права на имущество только с согласия отца или после вы-
деления из семьи.                                      
   Принципы наследования были подчинены задаче сохране-
ния земли в руках мужчины и также носили сословный  ха-
рактер.  Для получения наследства получатель должен был
иметь равный (или более высокий) статус с  наследодате-
лем. Если по ленному праву лен переходил только к одно-
му сыну,  то по земскому праву  наследство  получали  в
равных  долях  все  сыновья или другие родственники.  К
наследованию призывались кровные родственники до  седь-
мой степени родства, причем братьям отдавалось предпоч-
тение перед сестрами.  Кроме основных  наследников  су-
ществовали "дольщики",  получавшие свою долю определен-
ного имущества в первую очередь (вдова, ближайший родс-
твенник, получавший военное снаряжение).               
   Средневековое германское земское право считало дейс-
твительным только наследование по закону. Однако усиле-
ние  влияния на брачно-семейные отношения канонического
права привело к установлению замаскированной формы  за-
вещания  в виде дарения.  Кроме того,  при разделе иму-
щества в пользу церкви стала выделяться  "доля  умерше-
го".  Институт  наследования по завещанию с сохранением
обязательной доли законных наследников появился в  гер-
манском праве в связи с рецепцией римского права.      
   "Саксонское зерцало" упоминает многочисленные сделки
- купли-продажи, ссуды, личного найма, хранения и т.д.,
но в целом договорные обязательства при отсутствии раз-
витого обмена были разработаны довольно слабо. Сделки с
передачей  имущества  обычно заключались в суде,  чтобы
суд удостоверил сам факт их совершения.  Более подробно
регламентировались  обязательства  из причинения вреда,
призванные охранять в основном земельную  собственность
от потрав, порчи посевов, нарушений межи и т.п. За при-
чинение вреда предписывалось возмещение ущерба и уплата
штрафа судье.                                          
   Развитие товарно-денежных  отношений вело и к посте-
пенному  становлению  новых  гражданско-правовых  норм,
институтов, использованию норм рецепированного римского
права. Появляется новая форма передачи земельных участ-
ков в собственность "с обременением".  В результате та-
кой продажи земельного участка покупатель  и  возможные
последующие приобретатели обязаны были выплачивать пер-
воначальному  собственнику  часть  доходов  с  участка.
Сделка купли-продажи движимых вещей начинает предусмат-
ривать защиту прав добросовестного  приобретателя.  При
этом, по сравнению с римским правом, права собственника
вещи были более  ограниченны.  Собственник,  доверивший
свою вещь человеку, продавшему ее третьему лицу, лишал-
ся права на иск к покупате-                            
лю. Он мог истребовать только украденную у  него  вещь.
Этот принцип германского права выражался формулой "рука
должна предостерегать руку".                           
   Земское право восприняло из  статутов  мира  составы
наиболее тяжких преступлений, которые в основном не бы-
ли систематизированы и наказывались при наличии  умысла
и  "дерзости" в основном смертной казнью в квалифициро-
ванной форме.  Преступления,  совершенные по неосторож-
ности, не могли наказываться смертной казнью и телесны-
ми наказаниями, требовалась уплата вергельда.          
   Со временем в отдельных германских землях происходит
дальнейшее увеличение видов правонарушений,  подлежащих
уголовному наказанию.  Отчасти это связано со все более
четким  разделением  гражданских правонарушений и прес-
туплений.  Введено было новое деление  на  "честные"  и
"бесчестные" преступления.  Например,  обычное убийство
или тяжкие  телесные  повреждения  были  преступлениями
"честными",  а кража, измена, мошенничество - "бесчест-
ными".  Соответственно виновные в "бесчестных" преступ-
лениях,  отягощенных грехом обмана,  наказывались более
мучительной смертью;  "честные" преступники могли отде-
латься возмещением ущерба или ссылкой.                 
   С XVI в. уголовное право в различных княжествах Гер-
мании, как и юридическая доктрина в целом, основывалось
на  принципах  "Каролины".  Его  дальнейшее развитие во
многом было связано с эволюцией взглядов на  наказание,
которое  стало рассматриваться как средство исправления
преступника, в том числе с помощью принудительного тру-
да.  В связи с этим возрастает применение таких наказа-
ний,  как принудительные работы,  позорящие наказания и
заключение в исправительные дома.                      
   Земское право эпохи "Саксонского зерцала" предусмат-
ривало состязательный процесс по гражданским и  уголов-
ным делам.  Каждый "мог подать иск о том, что его заде-
вает",  и вызвать на суд ответчика.  Обычно истец и от-
ветчик участвовали в процессе через представителя ("го-
ворителя"),  который произносил процессуальные формулы,
ибо оговорка влекла за собой проигрыш дела.  Для неявки
в суд были только четыре законные причины:  арест,  бо-
лезнь, имперская служба и крестовый поход.             
   Основными доказательствами в суде были свидетельские
показания и присяга. По уголовным делам допускался так-
же "божий суд" в виде судебного поединка,  если шеффены
дадут на него согласие.  Назначение судебного  поединка
ограничивалось принципом сословного равенства,  а также
процессуальными правилами,  которые подробно изложены в
"Саксонском зерцале".  В зависимости от результата пое-
динка побежденный ответчик подлежал обычному  суду  как
виновный в преступлении, а победивший ответчик освобож-
дался от обвинения,  уплаты штрафа и возмещения истцу и
суду.  В случае троекратного невыхода "в поле" ответчик
признавался проигравшим дело и подлежал суду. "Саксонс-
кое  зерцало" уделяло большое внимание доказательствен-
ной стороне процесса                                   
и настаивало на надлежащем изобличении обвиняемого, без
чего запрещалось выносить решение о наказании.         
   В земском праве существовал любопытный институт "ос-
паривания  решения".  Оспаривание  решения  должно было
происходить стоя,  лицом равного с заседателями  сосло-
вия.  Оспаривающий  просил  предоставить  "скамью"  для
предложения другого решения, которое показалось бы сто-
ронам более справедливым.  Однако если оспоривший реше-
ние не добивался удовлетворения  своих  требований,  он
должен был уплатить возмещение тому, чье решение он ос-
порил, а также штраф и судебные издержки.              
   Замена в XV-XVI вв.  состязательного процесса инкви-
зиционным привела к установлению абсолютно новых форм и
правил, уже отмеченных ранее на примере "Каролины". Тем
не менее со второй половины XVIII в. применение пытки в
судах стало ограничиваться.  В "Терезиане" в 1768  году
указывались орудия пытки, которые можно применять толь-
ко с разрешения высшего уголовного суда по преступлени-
ям, влекущим смертную казнь, при отсутствии признания и
других доказательств.  От пытки освобождались  больные,
инвалиды,  старики  и  малолетние,  а также лица высших
сословий,  если совершенные ими преступления не  носили
наиболее тяжкого характера. Пытка была окончательно от-
менена в Пруссии в 1764 году, в Австрии - в конце XVIII
в.,  а  в  ряде мелких германских княжеств - в 20-х гг.
XIX в.                                                 
   Как известно, сословие духовенства руководствовалось
своими  нормами  права  - правом каноническим,  которое
распространялось также  на  семейные  и  наследственные
правоотношения  всех  сословных групп.  По "Саксонскому
зерцалу" каждый христианин должен  был  трижды  в  году
участвовать в церковном суде и столько же - в светском.
Последовательное разграничение в "Зерцале"  компетенции
церковных и светских судов, преобладающее значение, ко-
торое отводилось нормам светского права в области семьи
и наследования, вызвало осуждение ряда статей памятника
канонической церковью. Тем не менее, несмотря на сосре-
доточение в руках многих представителей германской зна-
ти и светской,  и церковной юрисдикции в своих княжест-
вах, каноническое право имело в Германии достаточно уз-
кую сферу применения и не повлияло существенно на  раз-
витие земского права.                                  
   Ленное право. Поземельные отношения в период средне-
вековья строились в Германии на тех же принципах  "фео-
дальных держании", что и в других западных странах. Од-
нако в ленном праве Германии имелись определенные  осо-
бенности.                                              
   Прежде всего  следует  отметить отсутствие у монарха
свободы в распоряжении имперскими ленами. Принцип "обя-
зательного пожалования" наиболее почетных имперских ле-
нов князьям лишал императора права присваивать высвобо-
дившиеся  лены  и присоединять их к своему домену.  Су-
ществовала также специальная разновидность ленов,  свя-
занная с правом суда над населением определенного окру-
га.  Передача императором "судебного лена",  который не
мог дробиться, давала ленникам, князьям и графам, право
судить приказом ("банном") короля.  К особенностям гер-
манского  ленного  права  можно отнести и закрепление в
нем самостоятельного права "ожидания" лена.  Один чело-
век получал право владеть леном, а другой (или несколь-
ко других) могли получить от господина право  претендо-
вать  на этот лен в случае смерти законного владельца и
при отсутствии законного наследника.  Наконец, в Герма-
нии дольше действовало правило, запрещающее вассалу от-
чуждать полученный лен.  Продажа лена,  передача его  в
залог допускались только с согласия господина.         
   Большую роль  в германском ленном праве играл инсти-
тут владения.  "Право на владение" являлось особым пра-
вом.  Оно отличалось от фактического держания и защища-
лось особыми исками, аналогично сезине в Англии и Фран-
ции. Это право обычно приобреталось в результате симво-
лического обряда ввода во  владение  (инвеституры),  но
иногда могло возникнуть и по давности фактического вла-
дения леном (один год и один день без возражения госпо-
дина).                                                 
   Обязательства в ленном праве в основном определялись
феодальным обычаем,  который регулировал отношения вас-
салитета  и был достаточно универсален для всей Европы.
Ленник, принесший господину присягу на верность, являл-
ся  "обязанным"  господину  как "его" человек.  Военная
служба,  о которой господин в присутствии двух свидете-
лей  объявлял  за  шесть недель до похода,  должна была
осуществляться в пределах "германской земли". Кроме то-
го, ленник должен был принимать участие в заседании су-
да своего сеньора. В свою очередь, сеньор не должен был
отвергать принятие вассальной зависимости и лишать лен-
ника своего владения, ибо, согласно "Саксонскому зерца-
лу",  "никто не может быть лишен владения,  если только
оно не будет у него отнято по суду".  Если же  господин
отнимал у вассала имение или необоснованно и несправед-
ливо отказывал в наделении леном,  то ленник мог  жало-
ваться высшему сеньору,  который должен был потребовать
у нижестоящего сеньора  оказать  надлежащее  правосудие
под угрозой перехода имения и вассалитета в руки вышес-
тоящего сеньора.                                       
   Городское право.  Средневековое право наделяло город
статусом "корпорации" - совокупности граждан как едино-
го целого, с правами юридического лица. В сборниках го-
родского права Германии подчеркивается его авторитетное
королевское происхождение,  ибо король "дал купцам пра-
во,  которое  он  сам  постоянно имел при своем дворе".
Символами города в связи с этим стал крест на  рыночной
площади  и  висящая королевская перчатка,  "чтобы видно
было, что в этом месте действует королевский мир и воля
короля".                                               
   Первоначально основываясь  на принципах и институтах
земского и ленного права,  особенно в сфере  брачно-се-
мейных и наследственных отношений, германское городское
право в процессе усиления самостоятельности  германских
городов все больше насыщалось собственными принципами и
нормами.  Особое внимание стало уделяться регулированию
ярмарок и торгов,  вопросам распоряжения собственностью
и взыскания долгов. В германских горо-                 
дах довольно  рано были приняты ярмарочные и вексельные
устаиы,  детальную регламентацию получили договоры куп-
ли-продажи,  и  том  числе в кредит,  договоры залога и
ссуды,  поручения и комиссии. В постепенно выделяющемся
из  городского права торговом праве получили свое даль-
нейшее развитие институты векселя и  торгового  товари-
щества.                                                
   В распоряжении  собственностью,  купленной  за собс-
твенные средства,  горожанин был полностью свободен, он
мог  свободно  завещать  имущество  на сумму свыше трех
шиллингов при одном условии  -  "пребывания  в  здравом
состоянии".                                            
   Германское средневековое  право,  в  том числе и го-
родское, отличалось особой суровостью в отношении долж-
ников.  Если  ответчик  не  мог отдать долг через суд и
заплатить штраф судье,  следовала конфискация имущества
или арест до тех пор, пока не находился желающий запла-
тить долг за ответчика.  Кроме того,  кредитор мог  ис-
пользовать  свои  методы воздействия,  например держать
должника в кандалах на скудной пище;  при этом оговари-
валось,  что  должника "нельзя мучить".  Германское го-
родское право содержало и другой оригинальный  принцип,
отличающий его по вопросу долговых обязательств от лен-
ного и канонического права:  сын освобождался от уплаты
долга  умершего отца,  если его "не поставили в извест-
ность об этом долге, как требуется по закону".         
   Городское уголовное право,  охраняя "городской мир",
устанавливало  достаточно  простой  перечень наказаний,
без квалифицированных и мучительных разновидностей.  За
убийство или ранение со смертельным исходом,  изнасило-
вание, нападение на дом виновный наказывался отсечением
головы, за иные ранения - отсечением руки. Обычная кра-
жа без отягчающих обстоятельств, а также нарушение пра-
вил  торговли наказывались позорящим наказанием (остри-
женном и бичеванием).  Кроме того,  проступки  в  сфере
торговли  сопровождались лишением права заниматься тор-
говой деятельностью без особого разрешения ратманов. За
остальные преступления,  характерные для городской жиз-
ни,  - захват движимого имущества,  нарушение владения,
оскорбление шеффена.  нарушение поручительства - назна-
чался штраф. И только особо "бесчестное" посягательство
на чужую собственность - ночная ;;ража, кража у спящего
человека,  когда вор был застигнут  с  поличным,  могло
быть  наказано повешением и разрушением дома преступни-
ка.                                                    
   Особой тщательностью отличалась в германском городс-
ком  праве  разработка  вопросов организации судопроиз-
водства, доказывания и правил процесса.                
   Городской суд  возглавляли   бургграф,   назначаемый
сеньором города, и его заместитель (шультгейс), которые
судили приказом короля или князя. Бургграф лично должен
был рассматривать дела три раза в году, а в его отсутс-
твие это делал  шультгейс.  Кроме  того.  в  юрисдикцию
бургграфа  входили  все дела о насилии,  преследовании,
нападении на дом,  если виновного  застигали  на  месте
преступления,  а также все дела,  которые возникали "за
14 ночей"                                              
до официальных судебных дел бургграфа.  Кроме назначен-
ных судебных чиновников выбирались две категории  судей
-  городские шеффены (пожизненно) и ратманы - советники
(на один год). Ратманы в основном созывались "по совету
мудрейших" для разбора дел о нарушении правил городской
торговли. Основная масса дел, таким образом, рассматри-
валась коллегией городских шеффенов,  которая имела об-
щую юрисдикцию в отношении горожан и  иностранцев.  При
этом  подчеркивалась исключительная подсудность горожан
городскому суду - они не могли обращаться в суд за пре-
делами города.                                         
   За срыв  заседания  суда,  неявку в суд судьи любого
уровня, начиная с ратманов и кончая шультшейсом, подле-
жали штрафу,  как и стороны,  участвующие в деле. Уста-
навливалось только три законных причины  для  неявки  в
городской  суд:  болезнь,  плен и служба государству за
пределами страны.                                      
   Городское процессуальное право делало особый  акцент
на гарантиях прав обвиняемого: краткосрочности разбира-
тельства,  объективности доказательств, недопущении са-
мосуда.  Ответчик  или обвиняемый имели право на скорый
суд:  бургграфа или шультгейса, если не заседала колле-
гия шеффенов или ратманов,  шеффенов, если отсутствовал
бургграф или шультгейс, или любого избранного горожана-
ми на месте судьи,  если отсутствовали иные судьи. Дело
между горожанином и чужеземцем должно  было  рассматри-
ваться  безотлагательно  с  вынесением решения в тот же
день.                                                  
   Вину пойманного на месте преступления  или  невинов-
ность объявившего себя таковым требовалось тем не менее
доказать с помощью  единогласного  подтверждения  факта
"сам-седьмой" (т.е. с помощью шести свидетелей).       
   Помимо свидетелей  во  многих  случаях требовались и
другие доказательства совершения преступления. Если та-
кие доказательства имелись, они не могли быть опроверг-
нуты присягой. Если же их не было, городское право счи-
тало необходимым оправдать обвиняемого даже при наличии
свидетелей. Кроме того, запрещался самосуд даже при по-
имке  преступника  на  месте,  и вводились более мягкие
правила доказывания в отношении женщин. Если женщина не
была захвачена на месте преступления, она могла освобо-
диться от ответственности присягой о своей  невиновнос-
ти.                                                    
   Глава 23. Право средневековой Англии               
   Источники права.  Феодальное право Англии отличалось
сложностью,  запутанностью,  казуистичностью,  что было
связано с особыми путями его формирования,  в частности
с тем, что оно не испытало действенного влияния римско-
го права, римской правовой мысли.                      
   До нормандского завоевания в XI в.  основными источ-
никами права в Англии были обычай и королевское законо-
дательство. Про-                                       
возглашение законов очень рано стало у  англосаксонских
королей  одним  из средств поднятия их престижа и удов-
летворения  материальных  притязаний.  Первые  правовые
сборники  стали появляться здесь еще в VI в.  В 601-604
гг. в Кенте была провозглашена Правда Этельберта. В VII
в.  была  составлена в Уэссексе Правда Инэ,  в IX в.  в
первом относительно централизованном государстве англо-
саксов - Правда Альфреда,  в XI в.  - Законы Кнута. Все
эти сборники отразили постепенные процессы  социального
расслоения,   феодализации  англосаксонского  общества,
становление государственности, влияние христианской ре-
лигии, принятой здесь в начале VII в.                  
   В основу  Правды Этельберта были положены нормы ста-
рого обычного права,  но она отразила и новые  правовые
положения, устанавливающие, например, повышенные штрафы
за преступления против короля  и  церкви,  материальные
взыскания короля по ряду исков свободных (дела о краже,
убийстве).  Так, за убийство свободного человека выпла-
чивался не только вергельд семье убитого, но и штраф (в
50 шиллингов) королю в качестве возмещения господину.  
   В IX в. король уже выступает как главный гарант "ко-
ролевского мира", как защитник и господин своих поддан-
ных. Устанавливается высшая юрисдикция короля по целому
ряду  правонарушений.  Усиливается охрана жизни короля.
Злоумышление против его жизни влечет за собой  смертную
казнь.                                                 
   Основываясь на  обычном праве,  последующие сборники
заимствовали правовые нормы предшествующих. Король Аль-
фред,  например, создавая свою правду, указывал, что он
заимствовал многое из прежних законов,  особенно Этель-
берта,  "которые ему понравились",  но многое и опустил
"по совету мудрых".                                    
   Политика первых нормандских королей, начиная с Виль-
гельма Завоевателя, также была направлена на соблюдение
"старинных и добрых  англосаксонских  обычаев".  В  это
время,  таким образом, уже зарождается традиция стойкой
исторической преемственности английского права,  а роль
главного  гаранта соблюдения его норм переходит к силь-
ной королевской власти,  к складывающейся системе обще-
государственных королевских судов. .                   
   С деятельностью  на  постоянной  основе  королевских
разъездных судей при Генрихе II (XII в.) и было связано
формирование  "общего  права" (Common law) страны.  Оно
рассматривало прежде всего "тяжбы короны",  то есть де-
ла,  представляющие  прямой интерес с точки зрения воз-
можных доходов казны:  о феодальных правах монарха,  об
обнаружении кладов,  о подозрительных смертях и наруше-
ниях королевского мира.  о злоупотреблениях королевских
должностных лиц.                                       
   Кроме того,  рассматривались ими и "общие тяжбы" или
"тяжбы народа" по жалобам,  поступающим к королю. Одним
из первых центральных королевских судов и стал суд "об-
щих тяжб",  созданный в 1180 году.  В  начале  XIII  в.
функции разрешения дел по жалобам королю перешли в "Суд
королевской скамьи".                                   
Разъездные суды  начали  унифицировать  нормы  местного
обычного права и создавать "общее право" с помощью  ко-
ролевской канцелярии, которая издавала специальные при-
казы (writ),  как правило по заявлению потерпевшей сто-
роны, которые содержали требование к обидчику или шери-
фу исполнить его и устранить нарушенные права  жалобщи-
ка.  Затем стали издавать специальные судебные приказы,
требование  которых  было  обращено  непосредственно  к
обидчику  -  явиться  "перед  нами или нашими судьями в
Вестминстере" и дать ответ на жалобу, то есть опроверг-
нуть или признать нарушение прав другого лица.         
   Со временем  в  приказах  стал четко формулироваться
вид требования,  иска; приказы стали классифицироваться
по определенным видам правонарушений.  Истец, таким об-
разом,  получал уверенность,  что  если  нарушение  его
прав, нашедшее выражение в соответствующем приказе, бу-
дет доказано в суде, то он выиграет дело.              
   Этому способствовали прежде  всего  ассизы'  Генриха
II,  которые установили единообразный способ рассмотре-
ния гражданских тяжб о земле.  Наиболее известна "Вели-
кая ассиза", предусматривавшая особую форму иска об ус-
тановлении правового титула на землю,  а также ряд вла-
дельческих ассиз: "О смерти предшественника" (о переда-
че свободного держания наследникам);  ассиза  "О  новом
захвате"  (о  расширении путем "новых захватов" домени-
альной земельной собственности короля);  ассиза "О пос-
леднем представлении на приход" (о праве землевладельца
представлять своего кандидата  на  место  священника  в
приходской церкви).  Две крупные ассизы - Кларендонская
(1166 года) и Нортгемптонская (1176 года) были изданы в
форме инструкций разъездным судьям.                    
   Так как на ранней стадии формирования "общего права"
королевские приказы издавались по  каждому  конкретному
случаю,  то уже к началу XIII в. их накопилось так мно-
го, что в них трудно было разобраться. В связи с этим в
XIII  в.  стали  издаваться своеобразные справочники по
"общему праву" - реестры приказов,  в которых они стали
фиксироваться  в виде образцов исков,  в строгой юриди-
ческой форме.                                          
   Стороны с этого времени не могли свободно  обосновы-
вать свои права, а обязаны были опираться на эти образ-
цы,  что неизбежно должно было привести  к  окостенению
системы приказов, к сокращению притока новых формул ис-
ковых требований.  Так и произошло.  Если  лорд-канцлер
как  глава  королевской  канцелярии выпускал какой-либо
приказ по собственной инициативе,  то судьи часто отка-
зывались его применять.  Ограничения издания новых при-
казов нашли отражение в Оксфордских  провизиях  в  1258
году,  в период обострения борьбы крупных феодалов (ба-
ронов) с королем.                                      
   Поток жалоб,  поступавших к королю и  не  находивших
судебной защиты,  был столь велик, что он заставил анг-
лийского  короля  Вестминстерским  статутом  1285  года
предписать лорду-канцлеру как хранителю "реестра прика-
зов" расширить действие "общего                        
   Ассизами называли и законодательные акты Генриха II,
и формы исков.                                         
                                                       
права" путем выпуска новых приказов но аналогии, подоб-
ных  прежним.  "Реестр приказов" пополнился после этого
универсальным иском "применительно  к  данному  случаю"
(action in the case). Но и с помощью этих временных мер
предусмотреть все жизненные ситуации  было  невозможно.
"Общее право" продолжало окостеневать.  С XV в. канцлер
уже не составлял формулу приказа, она писалась самосто-
ятельно истцом, который только обращался за печатью ко-
роля.                                                  
   Другим каналом формирования норм "общего нрава" ста-
ла сама практика королевских судов.  Записи по судебным
делам, сначала в форме краткого, затем подробного заяв-
ления сторон и мотивировки судебного решения,  велись с
момента возникновения института разъездных судей. С на-
чала  XIII в.  судебные протоколы стали публиковаться в
"Свитках тяжб".  Содержащиеся в них материалы,  мотиви-
ровки  удовлетворения  иска,  подтверждали наличие того
или иного обычая и могли быть использованы в  последую-
щей судебной практике в качестве прецедента.  Хаотичный
характер записей,  однако, крайне затруднял возможность
судей отыскать в них нужные им сведения. С середины XI-
II в.  эти сведения о наиболее  важных  судебных  делах
судьи стали черпать из официальных отчетов - "Ежегодни-
ков".  В 1535 году на смену им пришли систематизирован-
ные судебные отчеты частных составителей.              
   Вместе с  публикацией  материалов судебных дел стала
формироваться и теория судебного прецедента, еще далеко
не завершенная в это время.  Руководящий принцип,  зак-
репленный в предшествующем решении королевских судов по
определенному правовому вопросу,  стал приобретать пос-
тепенно силу образца при рассмотрении аналогичных  воп-
росов в будущем.                                       
   В XIV в.  в Англии бурно развиваются рыночные, част-
нособственнические отношения,  но они не находят  адек-
ватного  отражения  в нормах "общего права",  формализм
которого препятствует этому.  Почему же готовые рецепты
регулирования частнособственнических отношений римского
права в это время не были востребованы в Англии?  Ответ
надо  искать  прежде  всего в истории формирования анг-
лийских судов.                                         
   Нормандское завоевание приблизило Англию к интеллек-
туальной жизни континента. Сразу же после него начинает
читать свои лекции по Дигестам Юстиниана в Болонье  Ир-
нерий,  а затем Грациан создает свои "декреты", ставшие
основой канонического права.  Курсы римского и  канони-
ческого права читаются в Оксфорде,  школы канонического
права создаются при монастырях.                        
   Первые английские судьи,  те же клирики и чиновники,
были  открыты для восприятия высоких достижений римской
правовой культуры.  Но с конца XIII в. при Эдуарде I их
стали назначать из профессионалов. Именно тогда склады-
ваются замкнутые корпорации судей с  принадлежащими  им
подворьями  (Inn's  of  Court),  где готовились будущие
судьи и правозаступники (баристеры и солиситоры). Моно-
полизировав в своих руках охрану английского миропоряд-
ка, они выступали, защищая прежде всего свои профессио-
нальные интересы, ярыми апологетами "общего права", до-
 казывая его несравненные преимущества перед правом римс-
ким. При этом утверждалось, что они не создают право, а
лишь открывают его извечно существовавшие нормы. К тому
же самобытная система "общего права" уже в XIV в. зани-
мала прочные позиции в этой стране.                    
   Результатом формализма, дороговизны, медлительности,
общей неспособности "общего права" решительно трансфор-
мироваться в связи с меняющимися историческими условия-
ми  стало появление в Англии в XIV в.  "суда справедли-
вости" и последующего формирования еще  одной  правовой
системы, "права справедливости" (equity)'.             
   Возникновение "суда  справедливости"  было связано с
деятельностью лорда-канцлера - "проводника  королевской
совести", который сначала от имени короля, а с 1474 го-
да - от своего имени стал оказывать защиту истцам,  жа-
лующимся на "плохое правосудие", на то, что их обидчики
не преследовались,  а они не защищались в судах "общего
права".                                                
   На основе  обращения потерпевших к королю с просьбой
"ради Бога и милосердия" защитить их права лорд-канцлер
стал  издавать приказы о вызове под страхом штрафа (sub
poena) обидчика в канцлерский суд,  где без  формальной
процедуры разбирались жалобы, выносились решения, невы-
полнение которых грозило ответчику тюремным заключением
на основе специального приказа за неуважение к суду.  В
начале XIV в. при Эдуарде II аппарат при лорде-канцлере
окончательно  превращается в суд,  не связанный нормами
"общего права", а руководствующийся нормами "справедли-
вости".                                                
   "Право справедливости"  не обладало жесткой детерми-
нированностью,  оставляя решение многих вопросов на от-
куп судей,  что неизбежно должно было привести к созда-
нию ряда принципов, ограничений, соответствующего "инс-
трументария" справедливости.  Эти принципы и стали соз-
даваться по мере того, как накапливались решения "судов
справедливости". Судебные отчеты по рассматриваемым де-
лам начали публиковаться поздно,  с  1557  года,  когда
резко возросло количество дел в судах справедливости.  
   Основные принципы "права справедливости",  часть ко-
торых была заимствована из "общего права",  сведенные в
определенную  систему  норм  в XVII в.,  сохранили свое
значение до наших дней.  Главный из них  заключается  в
том, что "право справедливости" - это "милость короля",
а не исконное право потерпевшего.  На "право справедли-
вости"  нельзя  претендовать  во всех случаях нарушения
прав, так как оно носит дискреционный характер, то есть
зависит от усмотрения суда.                            
   Среди других принципов можно отметить следующие:    
   "право справедливости"  не  может  быть дано в ущерб
правам лиц,  основанным на "общем праве",  если  только
эти  лица  не  совершили каких-либо неправомерных дейс-
твий, вследствие кото-                                 
* *                                                    
   Общепринятое понятие "права справедливости" ассоции-
руется с такими чертами права,  как  его  "естественная
(природная) справедливость".                           
                                                       
рых было бы несправедливым с их стороны  настаивать  на
своих нравах;                                          
   - там.  где  возникает коллизия между нормами "права
справедливости", действует норма "общего права";       
   - там,  где возникает коллизия прав по "праву  спра-
ведливости", следует защищать те права, которые возник-
ли раньше по времени;                                  
   - равенство есть справедливость. Тот, кто ищет спра-
ведливости, должен сам поступать справедливо;          
   - "право  справедливости" признает приоритет закона,
но не допускает ссылки на закон в целях достижения бес-
честных намерений и пр.                                
   "Право справедливости" создавалось не для того, что-
бы заменить "общее право",  а чтобы придать ему большую
эффективность путем отхода от старых формальных правил,
создать средства защиты нарушенных прав и  интересов  в
тех сферах общественных отношений,  которые не затраги-
вались нормами  "общего  права".  Если  сначала  "право
справедливости"  дополняло "общее право",  то со време-
нем, в силу изменившихся исторических условий, оно ста-
ло приходить в прямое противоречие с ним.  Столкновения
между "судами справедливости" и судами  "общего  права"
начались в 1616 году, когда Э. Кок, главный судья "Суда
общих тяжб" в Вестминстере,  поставил вопрос о том, мо-
жет  ли "суд справедливости" выносить решение после со-
ответствующего решения суда "общего права"  или  вместо
него?  Резко  конфликтную ситуацию вызвали прежде всего
приказы канцлерского суда (inqunction), запрещающие ис-
полнение некоторых решений судов "общего права".       
   Яков I,  предпоследний  абсолютистский король в Анг-
лии,  решил этот конфликт в пользу "суда  справедливос-
ти",  судьи  которого отстаивали абсолютную и неограни-
ченную власть монарха,  имеющего право вмешиваться "че-
рез  своих слуг" в отправление правосудия.  Королем был
издан указ,  что в случае, когда нормы "общего права" и
"права справедливости" оказываются в противоречии, пос-
ледние имеют преимущественное значение.                
   Особый характер развития прецедентного права  потре-
бовал обращения и к трудам английских правоведов, кото-
рые очень рано стали выполнять роль гидов в  лабиринтах
двух систем английского права.                         
   Первый правовой  трактат появился в Англии еще в XII
в. Он был написан при Генрихе II, его юстициарием Глен-
виллем.  Этот  трактат  представлял собой комментарий к
приказам королевских судов.  Более подробное  изложение
норм  "общего  права"  принадлежит  перу Брактона (XIII
в.),  судье "Суда королевской скамьи",  который, следуя
Гленвиллю, попытался систематизировать и прокомментиро-
вать нормы "общего права",  почерпнутые им из  "Свитков
тяжб".  Примечательно, что при этом Брактон использовал
не менее 500 отрывков из Дигест Юстиниана,  без  ссылок
на них.                                                
   С XV  в.  появляются ученые трактаты уже по наиболее
важным и сложным вопросам права.  Это работа Литтльтона
"О поземельных держаниях",  а также трактат Фортескью с
весьма харак-                                          
терным названием "Похвала английским законам".  В сферу
внимания английских правоведов все чаще попадают и нор-
мы статутного права,  значение которых со временем  все
больше возрастает.                                     

К титульной странице
Вперед
Назад
Реклама