29. История

   Изменения, внесенные Прохироном в  правовую  систему
Византии,  не были существенными, а по некоторым вопро-
сам частного права был сделан крен в  сторону  юстиниа-
новского (или даже доюстиниановского) законодательства,
как, например, в дарениях между мужем и женой, в режиме
приданого,  в  завещаниях вольноотпущенников и т.п.  Но
Прохирон в некоторой степени отразил  и  новые  условия
византийского  общества  IX века.  В нем более подробно
излагается договорное  право  (разрабатывается  договор
товарищества, устанавливается прямой запрет на проценты
по займу и т.д.), вносятся некоторые изменения в семей-
ное право (вводится предбрачный дар и т.п.).           
   Вскоре после  составления Прохирона (между 884 и 886
гг.) от имени императора Василия I и его сыновей-сопра-
вителей было издано новое руководство по праву, которое
также имело целью "очищение старых законов" и  облегче-
ние пользования правом,  изложенным в кодификации Юсти-
ниана.  Это  руководство  получило  название  Эпанагога
(т.е.  переработанное  повторение).  По своей структуре
она следовала за  Дигестами  Юстиниана,  воспроизводила
многие положения Прохирона, а также Эклоги. При всей ее
компилятивности она более подробно, а в некоторых дета-
лях  и  по-новому излагала ряд вопросов частного права.
Но наиболее существенными были изменения,  которые Эпа-
нагога внесла в сферу публичного права. Был сформулиро-
ван ряд новых положений,  как,  например,  о патриаршей
власти,  дополняющей императорскую,  о правах духовенс-
тва.  Эти положения определяли взаимоотношения  правос-
лавной  церкви и государства и были широко использованы
впоследствии в церковном праве.                        
   Краткие своды византийского права не могли в  полной
мере удовлетворить потребности судебной практики, кото-
рая время от времени была вынуждена обращаться  ко  все
более устаревающему Своду законов Юстиниана.  При импе-
раторе Льве VI (Мудром),  правление  которого  (886-912
гг.)  ознаменовалось  подъемом юридической науки,  были
завершены крупные кодификационные работы,  начатые  еще
при  Василии  I,  по новой переработке законодательства
Юстиниана.  Составленные таким образом около 890 г. под
руководством видного юриста Симбация "Василики" ("Бази-
лики"),  т.е.  "царские законы", призваны были заменить
собой  становившиеся все более труднодоступными для по-
нимания (в том числе из-за языкового барьера)  сборники
права Юстиниана.                                       
   Использованный в "Василиках" огромный правовой мате-
риал расположен более компактно и последовательно,  чем
в Своде законов Юстиниана, состоявшем из нескольких са-
мостоятельных частей (книг).  "Василики" - единый зако-
нодательный памятник,  включающий 60 книг,  разделенных
на титулы и фрагменты. Каждый                          
титул "Василик"  начинался с фрагмента текста одного из
римских юристов,  цитируемых в Дигестах (остальные мне-
ния,  как менее авторитетные, опускались), затем следо-
вали соответствующие дополнения из Кодекса,  Институций
и  Новелл.  Юстинианово право в "Василиках" использова-
лось не непосредственно,  а через греческие переводы  и
комментарии  (эпитомы,  парафразы) византийских юристов
VI в. - Анонима, Феофила, Дорофея и других.            
   В "Василики" не вошли те  положения  из  кодификации
Юстиниана,  которые,  по мнению составителей,  не имели
практического значения (большая часть Институций, титу-
лы  Дигест (1 и 2) о правосудии и происхождении права и
т.д.). Из Кодекса и Новелл Юстиниана был исключен также
ряд конституций,  которые были пересмотрены последующим
законодательством.  Но переработка и  сокращение  пред-
шествующего  права в "Василиках" проведена недостаточно
тщательно и поспешно.  В них  сохранилось  значительное
число  устаревших  или  вышедших  из употребления норм,
упоминающих,  например,  давно  исчезнувшие   должности
(римских  консулов,  императорских  легатов и т.п.) или
области,  которые не входили в состав Византии (Египет,
Скифия и др.).                                         
   "Василики" включают в себя обширный правовой матери-
ал,  относящийся прежде всего к публичному и церковному
праву (кн. 1, 3-5 - о церкви, кн. 6 - о государственных
должностях,  кн.  7-9 - о судебном процессе, кн. 60 - о
преступлениях  и т.д.).  Однако большая часть "Василик"
посвящена вопросам частного права, в том числе правово-
му  положению лиц (кн.  46 - о статусе свободных людей,
кн. 48 - о рабах, кн. 55 - о крестьянах и т.д.), хотя в
этой  сфере,  так  же как и в наследственном праве (кн.
45),  в связи с развитием феодальных  отношений  многие
положения  римского права утратили свое былое значение.
Чаще всего в  судебной  практике  использовались  нормы
"Василик",   регулирующие  обязательственные  отношения
(кн.  19 о купле-продаже, кн. 23 и 25, посвященные зак-
ладным операциям, кн. 26 о поручительстве и уплата дол-
га).                                                   
   Составление "Василик" не означало  отмены  законода-
тельства Юстиниана, которое, однако, все более выходило
из употребления. С конца XII в. "Василики" стали единс-
твенным действующим сводом византийского права.        
   Василики не дошли до нас в полном виде,  ряд книг (в
том числе кн. 50 о праве собственности и владении) сох-
ранился лишь в отрывках. В большинство рукописей наряду
с текстом "Василик" включены пояснения к  ним  (схолии)
византийских юристов VI в., а также XI-XII вв. (так на-
зываемые "древние" и "поздние" схолии). Схолии не имели
официального значения, но принимались во внимание в ви-
зантийских судах.  Они имеют особую ценность, когда от-
сутствует соответствующий текст самих "Василик".       
   После составления  "Василик" византийское право раз-
вивалось посредством законодательных актов  императоров
- новелл, хрисовул (императорских грамот). Существенные
изменения были, например, внесены Новеллами Льва Мудро-
го. Он разрешил госу-                                  
дарственным сановникам  безконтрольно приобретать земли
в подведомственных им округах, вновь снял запрет с взи-
мания процентов,  окончательно отменил конкубинат, зап-
ретил браки, не получившие церковного признания и т.п. 
   Заметное влияние  на  развитие   поздневизантийского
права оказали некоторые частные юридические компиляции,
среди которых особенно выделялось "Руководство к  зако-
нам,  или  Шестикнижье"  Константина  Арменопуло (около
1345 года).  Это руководство было весьма авторитетным в
судах Византии,  а после ее падения продолжало действо-
вать на территории Греции, Валахии и Молдавии. "Шестик-
нижье"  Арменопуло признавалось действующим правом Бес-
сарабии в XIX веке после ее присоединения к России.    
   Составной частью правовой системы Византии было цер-
ковное право, которое складывалось в основном из поста-
новлений вселенских соборов и патриархов.  Важное место
здесь принадлежит решениям Вселенского Трульского собо-
ра в конце VII в.,  который утвердил официальный корпус
канонов  и  запретил использовать "ложные каноны",  или
каноны, не санкционированные каким-либо другим Вселенс-
ким собором.  На основе признанных норм церковного пра-
ва,  а также частично и императорского права  составля-
лись  особые  сборники - Номоканоны (наибольшую извест-
ность имел Номоканон,  разработанный в VI в.  Схоласти-
ком), содержание которых периодически обновлялось. Так,
например,  Номоканон в редакции XI века включал  важное
положение, согласно которому отменялось законодательст-
во Юстиниана, а "Василики" тем самым становились единс-
твенным действующим правом Византии. Номоканоны оказали
прямое воздействие на русское право,  их переводы вклю-
чались в "Кормчие книги".                              
                                                       
Раздел IV. Государство и право в странах Востока

  
   Глава 25. Особенности развития государства
 и права в странах средневекового Востока
   Эволюция средневекового восточного общества шла осо-
бым путем, отличающим его от развития феодального Запа-
да.  Господство социально-экономических и социально-по-
литических традиционных структур определяло крайне  за-
медленный  характер этой эволюции,  что делает в значи-
тельной мере условным широко применяемое в учебной  ли-
тературе  понятие  феодализм  к этим обществам наряду с
понятием  рабовладения  к  предшествующему  периоду  их
древней истории.  Рабство на Востоке, никогда не играв-
шее значительной роли в общественном производстве, про-
должало существовать и в средние века,  а некоторые со-
циальные институты европейского феодализма не были чуж-
ды и древнему,  и средневековому Востоку, как правило в
периоды государственной децентрализации,  например ран-
нечжоусскому Китаю с его удельной системой.            
   Представления о  средневековье сформировались в бур-
жуазной историографии вместе с понятием Новая история в
результате  эпохи  Просвещения  и революционных перемен
XVII-XVIII вв.  Новая история Западной Европы при  этом
противопоставлялась ее прошлому,  которое,  в свою оче-
редь,  воспринималось как смена двух предшествующих пе-
риодов:  античной древности и средневековья. Эта трсхэ-
тапная схема получила законченные формы, когда античная
древность  стала связываться с рабовладением,  а феода-
лизм - со средневековьем,  рассматриваемым в буржуазной
историографии  в  основном как особый социально-полити-
ческий строй.  политическая организация  средневекового
общества с характерной децентрализацией и системой вас-
сально-ленных отношений.                               
   Жесткую социально-экономическую  детерминированность
понятие  феодализм приобрело и марксистской литературе,
в учении о формации как особом способе производства.   
   При форма ционпых подходах в качестве основных выде-
ляются производственные отношения,  а каждое конкретное
общество рассматривается как  система,  в  которой  все
иные (кроме производственных) общественные связи счита-
ются производными "надстроечными" над ними. Это и опре-
делило  монистически-материалистический взгляд на исто-
рию, лежащий в основе формационной периодизации истори-
ческого процесса, в котором с закономерной якобы после-
довательностью на смену рабовладению приходит фео-     
дализм, затем  капитализм  и  коммунизм  как  "конечное
светлое будущее всего человечества".                   
   Полная невозможность  уложить  в  эту  схему историю
многих обществ привела самого К.  Маркса в  его  ранних
произведениях  к  учению  об  особом "азиатском способе
производства",  споры о котором велись в нашей  научной
литературе  до  недавнего  времени,  до безоговорочного
признания социально-экономической  и  социально-полити-
ческой специфики и древнего, и средневекового восточных
обществ с их замедленным характером  развития,  стойкой
многоукладностью,  глубоким  влиянием  на  общественное
развитие традиций,  религиозной идеологии и пр. Феномен
этих  обществ свидетельствует о многовариантности самой
общественной эволюции,  зависящей не только от базисных
изменений.                                             
   Так как в Европе средневековье - синоним феодализма,
то столь же условным надо считать и применение  понятия
средневековья  к  восточным  обществам  в  силу крайней
трудности определения его нижних и  верхних  хронологи-
ческих границ. Между тем в чисто методическом плане не-
обходимость определенной периодизации столь длительного
периода в истории человечества очевидна.               
   В учебной  литературе по истории Востока эти границы
(в качестве нижнего  предела  обычно  называются  V-VII
вв.)  связывают  с комплексом исторических факторов:  с
качественными изменениями в политической  структуре,  с
созданием централизованных империй,  с завершением фор-
мирования крупнейших  цивилизованных  центров,  мировых
религий и их мощным влиянием на периферийные зоны и пр.
   Если говорить о средневековом Китае,  то низший хро-
нологический рубеж (V-VII  вв.)  здесь  можно  выделить
достаточно четко. Именно в это время здесь окончательно
утверждается специфическая "азиатская" социально-эконо-
мическая  и социально-политическая структура с традици-
онными формами земельной собственности  и  эксплуатации
крестьян,  укрепляется  централизованное  государство в
форме империи1,  складывается нормативная основа тради-
ционного права2.  Китай как центр конфуцианско-буддийс-
кой цивилизации втягивает в  сферы  своего  культурного
воздействия  раннеклассовое общество и государство Япо-
нии.                                                   
   Труднее выделить  нижние   хронологические   границы
средневековой  Индии.  Если  условно  брать те же V-VII
вв., то их можно, во-первых, связать с определенной пе-
рестройкой традиционной варново-кастовой системы,  про-
исходившей вместе с перераспределением земли,  углубле-
нием процессов разделения труда,  во-вторых, с формиро-
ванием обширной индо-буддийской цивилизацион-

   ' Формирование китайской конфуцианской империи  Хань
относится  к  III в.,  но период расцвета империи после
временного ее кризиса и раскола наступает в VI в,     
   2 Имеется в виду прежде всего создание  династийного
кодекса  империи  1ан (VII в),  оказавшего значительное
влияние на развитие права всего дальневосточного регио-
на.                                                    
                                                       
                                                       
ной зоны. благодаря расширенному влиянию культуры Индии
на  многие  регионы,  прежде всего юго-восточной Азии и
пр.                                                    
   Нижний предел японского  средневековья  определяется
VIVII вв.  в связи с усилившимся социальным расслоением
и формированием государства,  а для  большинства  стран
ближневосточного  региона тот же VII в.  стал вехой ут-
верждения мировой религии ислама,  формирования  нового
образа  жизни для многих народов.  В это время уходят в
прошлое древние ближневосточные государства и возникает
"воинствующая религиозная община", государство Арабский
халифат,  давшее начало будущим крупным арабо-ирано-ту-
рецким исламским государствам-империям.                
   Определенные качественные    социально-экономические
изменения,  связанные с развитием капиталистических от-
ношений,  происходят в странах Востока не одновременно,
что затрудняет определение и верхнего  хронологического
рубежа восточного средневековья.  Для Китая такой вехой
можно считать время революционных перемен начала XX  в.
(революция 1911-1913 гг.), для Японии - середину XIX в.
(революция  Мэйдзи-исин),  для  колониальных  восточных
стран,  и прежде всего Индии, этот предел можно связать
с установлением колониального  господства,  постепенной
ломкой  традиционных  структур,  втягиванием  экономики
этих стран в мировой капиталистический рынок.          
   Выделяя наиболее общие черты сходства социально-эко-
номической эволюции средневековых стран Востока (таких,
как Индия,  Китай,  Арабский халифат,  Япония), следует
отметить, что ни одна из этих стран не достигла в эпоху
средневековья европейского уройня позднего  феодализма,
когда в его недрах начинают развиваться капиталистичес-
кие отношения. Здесь по сравнению с основными средневе-
ковыми  европейскими  странами резко отставало развитие
промышленности, товарно-денежных, рыночных отношений. В
более  схожем  с  европейскими обществами средневековом
обществе Японии (по сравнению с Индией и Китаем) лишь в
XVIII - первой половине XIX в. зарождаются элементы ка-
питализма в форме мануфактурного  производства.  Замед-
ленный  характер развития определил устойчивую многоук-
ладность средневековых  восточных  обществ,  длительное
сосуществование патриархально-родовых, клановых, рабов-
ладельческих, полуфеодальных и прочих укладов.         
   Большое влияние на весь ход  исторического  развития
стран Востока оказало широкое распространение государс-
твенной собственности на землю,  которая  сочеталась  с
другой формой собственности - общинной и с соответству-
ющим ей частным землевладением общинников-крестьян. Го-
сударственная  собственность в ее узком понимании вклю-
чала лишь обширное землевладение  монарха  и  государс-
твенной  казны.  В широком же смысле она не сводилась к
собственности монарха, а охватывала и земельные пожало-
вания,  проистекающие из государственного фонда, лицам,
причастным к власти, обладающим правом сбора и присвое-
ния  ренты-налога с определенной территории.  Владельцы
государственных пожалова-                              
ний могли стать и фактическими частными собственниками,
добившись расширения своих владельческих прав,  превра-
щения их в постоянные, передаваемые по наследству.     
   Но в  средневековых  обществах  Востока  государство
всемерно охраняло государственную собственность на зем-
лю с присущей ей традиционной системой эксплуатации по-
датных крестьян,  сдерживало развитие частной собствен-
ности,  что препятствовало созданию здесь  западноевро-
пейской системы барского хозяйства.                    
   Сочетание различных  форм  земельной  собственности,
особая контрольно-регулирующая роль государства в  эко-
номике  находили выражение прежде всего в особой струк-
туре  господствующего  класса,  во  всех  неевропейских
средневековых обществах.  Если в Западной средневековой
Европе сложившийся класс частных земельных  собственни-
ков,  эксплуатирующих труд зависимых крестьян, опирался
на феодальное государство,  объективно  выражающее  его
волю,  то  господствующий класс в странах Востока - это
само государство в лице сановно-бюрократического  соци-
ального слоя, причастного к власти, который жил за счет
ренты-налога главным образом с формально свободных зем-
ледельцев-крестьян.                                    
   Необходимо при этом учесть, что конкретные средневе-
ковые общества в странах Востока характеризуются разной
степенью совпадения господствующего класса с бюрократи-
ей в соответствии с разной степенью вмешательства госу-
дарства в экономику, с разной степенью развития частно-
го крупного землевладения.  Наибольшую  степень  такого
совпадения демонстрирует средневековый Китай.          
   Для средневековых  обществ  Востока  характерна  (по
сравнению с европейскими странами)  и  меньшая  степень
зависимости  непосредственных  производителей-крестьян,
относительно больший объем их прав,  связанных с распо-
ряжением своим земельным участком.  Отсутствие барского
хозяйства и барщины привело к тому, что здесь крестьяне
не были прикреплены к земле отдельных феодалов. Зависи-
мое положение крестьян в этих странах  определялось  их
связанностью  налоговым бременем,  поддерживаемым с по-
мощью государственного аппарата, чиновничества. Эта за-
висимость,  выражавшаяся  в  сословной  неполноценности
"простолюдина", скреплялась правом, религией, общинными
порядками.                                             
   Специфическое место  занимал и восточный средневеко-
вый город. Низкий уровень общественного разделения тру-
да в странах Востока находил выражение в том, что город
здесь не стал организующей и направляющей силой общест-
венного  прогресса.  Он  жил  за счет перераспределения
ренты-налога, ибо прибавочный продукт, концентрирующий-
ся  в  руках отдельных социальных групп,  не становился
капиталом,  не включался  в  производство.  Ремесленная
продукция шла не на рынок,  а на удовлетворение потреб-
ностей правящих сановно-бюрократических,  в том числе и
военных,  кругов.  Купеческий  же  капитал выполнял при
этом функции своеобразного агента между ними  и  ремес-
ленниками-производителями.                             
            Восточная сельская  община,  представлявшая
собой замкнутый хозяйственный мирок  с  наследственным,
независимым от рын-                                    
ка разделенном ремесла и земледелия, тормозила развитие
двустороннего товарооборота между городом и деревней, а
вместе с тем и формирование сословия горожан, купечест-
ва городского типа.                                    
   Это в  свою очередь определило и порядки,  существо-
вавшие в восточном городе.  Ремесленник здесь находился
под жестким контролем бюрократического государственного
аппарата,  был скован правовыми, религиозными предписа-
ниями, сословными, кастовыми ограничениями. В восточном
средневековом городе не существовало особого городского
права.  Правовой  статус городского жителя не отличался
от деревенского.  В Индии,  например,  административные
границы  города  часто были едва намечены.  Здесь можно
было встретить ремесленные деревни и города  со  значи-
тельным  земледельческим населением.  Городская семья в
Китае считалась таким же двором (ху),  как и  сельская,
которая  вносилась  в общегосударственный налоговый ре-
естр.                                                  
   В отличие от европейского восточный  город  не  стал
ареной политической борьбы, непосредственно влияющей на
смену форм государства.  Он не стал  и  сильной  опорой
центральной власти в ее борьбе с раздробленностью,  как
это имело место в Европе.                              
   Специфические черты социально-политического развития
стран  Востока  определялись  тем обстоятельством,  что
здесь не сложились государственные формы,  свойственные
феодальной Западной Европе. Здесь не было сеньориальной
монархии как своеобразного союза феодалов-сеньоров, об-
ладающих суверенными правами в пределах территорий сво-
их доменов.  Эта форма могла сложиться в обществе,  где
процесс образования классов носил завершенный характер.
Не могла сложиться и сословно-представительная монархия
в  обществе,  в  котором город был лишен какой бы то ни
было самостоятельности,  где не сформировалось сословие
горожан,  выступающее со своими сословными целями и ин-
тересами.                                              
   Распространенной формой  восточного   средневекового
государства  стала  наследственная монархия,  в которой
отсутствовали институционные формы  ограничения  власти
правителя.  Вместе  с  тем эти государственные формы не
были идентичны. Различными были уровень централизации в
этих  государствах,  степень применения военно-деспоти-
ческих средств и методов осуществления  государственной
власти.  Более того, они менялись и на отдельных этапах
развития конкретных восточных средневековых государств.
Всесилие бюрократического аппарата во главе с китайским
императором. централизация, тотальный полицейский конт-
роль над личностью,  широта экономических функций госу-
дарства и прочее дают основания, например, для примене-
ния  термина "восточная деспотия" при определении формы
государства средневекового Китая.  Здесь деспотизм  вы-
растал из тех социально-экономических и политико-право-
вых порядков, которые сложились еще в древности.       
   Бесспорную специфику социально-политической структу-
ре  восточного  общества придавала господствующая в том
или ином обществе религиозная идеология, само отношение
членов общества к религии и власти.  Так, говоря о кон-
фуцианстве как определяю-                              
щем элементе китайского  средневекового  государства  и
права, следует отметить, что конфуцианство лишь условно
можно назвать религией. Это, скорее, этико-политическое
учение,  философская традиция, что объясняется не самой
природой конфуцианства, а сложившимися в глубокой древ-
ности традиционными представлениями китайцев о власти с
ее безусловной сакрализацией в лице правителя  -  "сына
неба".  При  этом  к  религиям они относились (наряду с
конфуцианством здесь были распространены и другие  "ор-
ганизованные" религии:  буддизм, даосизм и иные религи-
озные культы) как к учениям, которые могли быть исполь-
зованы лишь на благо этой власти. Утилитарное отношение
к  религии  как  к  учению  ("цзяо"),  вспомогательному
средству управления,  призванному преображать народ не-
насильственными методами воспитания во  имя  достижения
гармонии (что считалось наивысшей целью и наивысшим со-
держанием прежде всего самого китайского  государства),
определяло  подчиненное  место  церковных  учреждений в
средневековом Китае.                                   
   Конфуцианству с его рациональной моралью удалось за-
нять особое место среди других религий, несмотря на все
сложности борьбы с легизмом, в силу особой практической
ценности этого учения, призванного, по утверждению зна-
менитого конфуцианца VI в.  Вэй Чжэня "выправлять отно-
шения между государством и подданными", "отверзать гла-
за и уши простого народа".                             
   Религиозный плюрализм,  отношение к  религии  как  к
простому  учению,  отсутствие  прямой связи между госу-
дарственной властью и ортодоксальной религиозной систе-
мой определяли и другие специфические черты средневеко-
вого общества и государства Китая. Здесь, например, от-
сутствовал такой институт,  как вероисповедание, что, в
свою очередь,  делало невозможным  существование  судов
инквизиций. Не было сложившегося сословия духовенства и
засилия,  как на Западе,  духовенства в государственном
аппарате в качестве единственного грамотного слоя лиц. 
   Полное, неограниченное  господство государства с его
сакральным авторитетом над религиозными организациями в
политическом,  административном, правовом, идеологичес-
ком отношениях было окончательно закреплено в  Китае  в
империи Тан (VII в.),  в которой ни один из религиозных
институтов не имел хотя бы номинальной автономии.      
   Своеобразие государства Арабского халифата и  других
государств  мусульманского  мира  также было непосредс-
твенно связано с их ригидной,  универсальной религией -
исламом,  исходящим  из неделимости духовной и светской
власти,  что было органически связано с  теократической
идеей  о  всемогуществе,  всесилии и неделимости самого
Аллаха,  нашедшей выражение в Коране:  "Нет Бога  кроме
Аллаха, и Мухаммед - пророк его". Ислам определял в му-
сульманском мире и характер социальной структуры, и го-
сударственных учреждений,  и правовых институтов, и мо-
рали - всю духовную  сферу  мусульман.  Так,  религиоз-
но-правовым  основам  мусульманского общества соответс-
твовала особая социальная                              
структура, характеризующаяся   определенной  обезличен-
ностью господствующего класса, отсутствием системы нас-
ледственно  передаваемых титулов и привилегий,  избран-
ности и пр.  Здесь были все равны,  а скорее  в  равной
степени  бесправны  перед  теократическим государством,
его главой - халифом, султаном.                        
   В мусульманском мире духовенство не могло  притязать
на  светскую власть,  не могло здесь возникнуть,  как в
средневековой Европе,  и  конфликта  между  духовной  и
светской властью.  Ислам исключал неверие,  против него
нельзя было выступить ни прямо, ни косвенно, даже споря
по его отдельным положениям,  не потому,  что еретиков,
как в Европе, сжигали на костре, а потому, что это зна-
чило противопоставить, исключить себя из мусульманского
общества.                                              
   Универсализм ислама,  основополагающая идея  мусуль-
манской идеологии и политической теории о слитности ду-
ховного и светского определили и особое место государс-
тва  в  исламском обществе,  его безусловное абсолютное
господство над обществом,  его теократическо-авторитар-
ную форму.                                             
   Ни Индия,  ни  Япония никогда не отличались той сте-
пенью всесилия государства,  которое  было  свойственно
средневековому Китаю и Арабскому халифату. Индия харак-
теризовалась,  например, значительной прочностью общин-
ной,   кастовой  организации,  относительной  слабостью
контроля центрального бюрократического аппарата над ши-
рокими  крестьянскими  массами,  над  саморазвивающейся
системой сельских общин. Не государственный чиновник, а
ученый  брахман,  выполняющий  функцию воспитания своих
учеников в  духе  неукоснительного  следования  дхарме,
кастовым нормам и ритаулу, имел здесь особую социальную
ценность.                                              
   На трансформацию форм средневекового государства Ин-
дии  и Японии огромное влияние оказали и другие факторы
- завоевание Индии в XIII в. чужеземцами мусульманами и
узурпация  власти  императора Японии в XII в.  "великим
полководцем" - сёгуном.                                
   Сёгунат в Японии приобрел ряд черт,  характерных для
абсолютной монархии.  Сумма тех признаков, которые были
свойственны сёгунату, позволяет говорить о своеобразной
автократической  форме  относительно  централизованного
государства,  в котором существовала военная  диктатура
феодальной верхушки.                                   
   Вместе с тем в государственном аппарате всех восточ-
ных обществ можно выявить ряд общих черт:  его громозд-
кость, дублирование функций и пр. Административные, на-
логовые,  судебные функции не были с  достаточной  чет-
костью распределены между отдельными звеньями государс-
твенного аппарата. Не отличались четкостью и сами прин-
ципы создания вооруженных сил.                         
   Значительная часть правящего класса была представле-
на здесь неофициальными звеньями управленческой  струк-
туры. Даже в Китае деятельность официальных звеньев го-
сударственного аппарата не шла дальше уезда.  На  более
низком уровне действовали                              
неофициальные органы местного управления, в которых ог-
ромная роль принадлежала представителям "образованного"
слоя - шенъши,  не имеющего  официальных  должностей  и
рангов. Не вписывались и в Индии в официальную структу-
ру власти органы сельского самоуправления,  общинные  и
кастовые панчаяты во главе со своими старостами.       
   Эти особенности  государственного аппарата восточных
обществ во многом можно объяснить властными полномочия-
ми крайне разнообразных групп эксплуататорского класса,
их стремлением получать свою долю прибавочного  продук-
та, производимого крестьянами. На этот прибавочный про-
дукт претендовала и  родоплеменная  знать,  и  верхушка
сельской  общины,  и  средние  и крупные наследственные
землевладельцы, и представители различных звеньев адми-
нистративного аппарата,  и священнослужители. Соответс-
твенно прибавочный продукт изымался в виде ренты-налога
в пользу государства, в форме дани вождю клана, в форме
поборов местной администрации за выполнение судебных  и
иных  функций,  в  форме штрафов за нарушение кастовых,
религиозных предписаний и пр.                          
   Много общих черт было присуще при всем их разнообра-
зии  и нормативным системам,  праву средневековых стран
Востока.                                               
   Следует отметить прежде всего консерватизм, стабиль-
ность, традиционность норм права и морали. Эта традици-
онность,  являющаяся отражением медленной эволюции эко-
номической структуры,  создавала у людей убежденность в
извечности,  высшей мудрости,  завершенности правил об-
щественного поведения.                                 
   В самом  отношении членов восточного общества к тра-
диционным нормам права и морали была заложена  одна  из
важных  причин  их тормозящего обратного воздействия на
экономическую сферу.                                   
   Проявлением консерватизма социальных  норм  права  и
морали  была  и их тесная связь с религией:  индуизмом,
исламом,  конфуцианством, а также внутренняя нерасчлен-
ность религиозных, нравственных и правовых предписаний.
Дхарма в Индии, санкционируемая и обеспечиваемая прину-
дительной  силой государства,  была одновременно нормой
морали, выполнение которой освящалось авторитетом рели-
гии. Индийской дхарме в основном соответствовали японс-
кие гири,  предписывающие индивидам нормы поведения  на
все случаи жизни.                                      
   В Арабском  халифате,  Делийском султанате и Моголь-
ской Индии,  как и во всех мусульманских  государствах,
Коран был основным источником права. Теоретически ислам
исключал законодательные полномочия правителей, которые
могли  лишь толковать предписания Корана,  считаясь при
этом с мнением мусульманских богословов. "Неизменяемым"
считалось и основанное на "священных ведах" право дхар-
машастр у индусов.                                     
   В Китае важными источниками права были закон,  импе-
раторский указ, но основой самого указа являлась конфу-
цианская традиция, отобранные конфуцианскими идеологами
и  возведенные в императив,  в догму образцы поведения,
нормы конфуцианской морали (ли).                       
Все средневековые  правовые  системы  стран Востока ут-
верждали неравенство:  сословное, кастовое, в семье, по
признакам  пола.  мелочно регламентируя поведение людей
во всех сферах общественной жизни.

   Глава 26. Арабский халифат                          
   Халифат как средневековое государство сложился в ре-
зультате объединения арабских племен,  центром расселе-
ния которых являлся Аравийский полуостров.             
   Характерной чертой возникновения государственности у
арабов в VII в.  была религиозная окраска этого процес-
са,  который сопровождался становлением  новой  мировой
религии - ислама.  Политическое движение за объединение
племен под лозунгами отказа от  язычества,  многобожия,
объективно   отражавшее   тенденции  зарождения  нового
строя, получило название "ханифского".                 
   Поиски проповедниками-ханифами новой истины и нового
бога,  происходившие  под  сильным  влиянием иудаизма и
христианства,  связаны прежде всего с именем Мухаммеда.
Мухаммед (около 570- 632 гг.), разбогатевший вследствие
удачного брака пастух,  сирота из  Мекки,  на  которого
"снизошли откровения",  записанные затем в Коране, про-
возгласил необходимость установления культа единого бо-
га - Аллаха' и нового общественного порядка,  исключав-
шего племенную рознь.  Главой арабов должен  был  стать
пророк - "посланник Аллаха на земле".                  
   Призывы раннего  ислама  к социальной справедливости
(ограничению  ростовщичества,  установлению   милостыни
беднякам,  освобождению  рабов",  честности в торговле)
вызвали недовольство племенной купеческой знати "откро-
вениями"  Мухаммеда,  что вынудило его бежать с группой
ближайших сподвижников в 622  году  из  Мекки  в  Ясриб
(позднее - Медина,  "город Пророка"). Здесь ему удалось
заручиться поддержкой различных социальных групп, вклю-
чая кочевников-бедуинов. Здесь же была возведена первая
мечеть, определен порядок мусульманского богослужения. 
   Мухаммед утверждал, что исламское учение не противо-
речит  двум уже ранее распространенным монотеистическим
религиям - иудаизму и христианству, но только подтверж-
дает  и уточняет их.  Однако уже в то время стало ясно,
что ислам содержит и нечто новое.  Достаточно отчетливо
проявилась его жесткость, а порой и фанатичная нетерпи-
мость в некоторых вопросах,  особенно в вопросах власти
и права на власть. Согласно доктрине ислама, власть ре-
лигиозная неотделима от  светской  и  является  основой
последней,  в  связи с чем ислам требовал одинаково бе-
зусловного повиновения богу,  пророку и "тем, кто имеет
власть".                                               
                                                       
   ' Ислам  в переводе с арабского и означает "предание
себя" Богу.                                            
                                                       
В течение десяти лет,  в 20-30-х гг. VII в. была завер-
шена организационная перестройка мусульманской общины в
Медине в государственное образование.  Сам Мухаммед был
в нем духовным,  военным предводителем и судьей.  С по-
мощью  новой  религии и военных отрядов общины началась
борьба  с  противниками  новой   социально-политической
структуры.                                             
   Ближайшие родственники  и сподвижники Мухаммеда пос-
тепенно консолидировались в  привилегированную  группу,
получившую исключительное право на власть.  Из ее рядов
после смерти пророка стали выбирать  новых  единоличных
вождей  мусульман  - халифов ("заместителей пророка")'.
Первые четыре халифа,  так называемые "праведные" хали-
фы,  подавили  недовольство  исламом среди определенных
слоев и завершили политическое  объединение  Аравии.  В
VII  - первой половине VIII в.  были завоеваны огромные
территории из бывших византийских и  персидских  владе-
ний,  включая Ближний Восток, Среднюю Азию, Закавказье,
Северную Африку и Испанию.  Арабское войско вступило  и
на  территорию Франции,  но было разбито рыцарями Карла
Мартелла в битве при Пуатье в 732 г.                   
   В истории средневековой империи, получившей название
Арабский халифат,  обычно выделяют два периода: дамасс-
кий,  или период правления династии  Омейядов  (661-750
гг.),  и багдадский,  или период правления династии Аб-
бассидов (750-1258 гг.), которые соответствуют и основ-
ным этапам развития арабского средневекового общества и
государства.                                           
   Исламское государство.  Развитие арабского  общества
подчинялось основным закономерностям эволюции восточных
средневековых обществ при определенной специфике  дейс-
твия религиозных и культурно-национальных факторов.    
   Характерными чертами   мусульманского  общественного
строя были доминирующее положение государственной собс-
твенности  на  землю  с широким использованием рабского
труда в государственном хозяйстве (ирригация,  рудники,
мастерские), государственная эксплуатация крестьян пос-
редством ренты-налога в пользу правящей верхушки, рели-
гиозно-государственная  регламентация всех сфер общест-
венной жизни,  отсутствие  четко  выраженных  сословных
групп,  особого статуса у городов,  каких-либо свобод и
привилегий.                                            
   Поскольку юридическое положение  личности  определя-
лось вероисповеданием,  на первый план выступили разли-
чия в правовом статусе мусульман и немусульман  (зимми-
ев). Первоначально отношение к покоренным немусульманам
отличалось достаточной терпимостью: они сохраняли само-
управление,  свой  язык  и собственные суды.  Однако со
временем их приниженное положение становилось все более
очевидным: их взаимоотношения с мусульма-