Своеобразно складывалась правовая система в английс-
ких колониях в Южной Африке. Эти колонии расширялись по
мере захвата бурских республик, в которых действовало
голландское (так называемое римско-голландское) право.
Основные черты этого права определились еще в XV- XVII
вв. В начале XIX в. в самой Голландии право было преоб-
разовано по французскому образцу (на основе кодексов
Наполеона), но в колониях (в Индонезии, в Южной Африке
и т. д.) оно действовало главным образом в первоначаль-
ном виде. Голландские власти в случае пробелов в коло-
ниальном законодательстве допускали ссылки даже на
римское право.
Англичане, утвердив свое господство в южноафриканс-
ких колониях, сохранили действие как некоторых местных
обычаев, так и римско-голландского права. В 1857 г.
специальная комиссия, обследовавшая состояние права в
Капской земле, писала в своем отчете, что "римско-гол-
ландское право... образует главную часть права коло-
нии". По конституционному Акту об образовании Южно-Аф-
риканского Союза (1909 г.), определялось, что право от-
дельных колоний, которое действовало к моменту создания
Союза, является действующим до тех пор, пока оно не бу-
дет пере-
смотрено парламентом Союза или провинциальными совета-
ми. Однако в течение всего XIX и в начале XX в. южноаф-
риканское право перерабатывалось в соответствии с духом
английской юриспруденции. В результате, по словам самих
южноафриканских юристов, сложилась "правовая система -
гибрид", где тесно переплелись элементы английского и
голландского права.
Это своеобразное право было распространено англича-
нами и на другие их владения на юге Африканского конти-
нента (Южная Родезия - 1898 г., Свазиленд - 1907 г. и
др.). Уже после окончания первой мировой войны, в 1919
г., право Южно-Африканского Союза было введено и в под-
мандатной территории - Юго-Западной Африке. Своеобраз-
ная гибридная система права, хотя и с более очевидным
влиянием английских доктрин, сложилась исторически и в
ряде других колониальных владений Англии: на Цейлоне
(англо-римско-голландское право), на острове Маврикий
(англо-французское право), в Вест-Индии (англо-испанс-
кое право).
С конца XIX в. английское право оказывает все боль-
шее воздействие на правовые системы и таких стран, ко-
торые официально сохраняли независимость, но фактически
попали под британское влияние - Египет, Афганистан и
др. Своеобразная смешанная система права возникла исто-
рически и на самих британских островах - в Шотландии.
Здесь еще в средние века применялись многие институты
римского права, дополненные практикой шотландских су-
дов, не воспринявших в целом систему "общего права". Но
после акта об Унии Англии и Шотландии 1707 г., хотя
шотландское право и сохранило свой обособленный статус,
оно постепенно начало все больше тяготеть к образцам
английского права. Укреплению мировых позиций английс-
кого права способствовало то обстоятельство, что дела
из высших колониальных судов можно было обжаловать в
судебном комитете Тайного совета в Лондоне.
Ориентация на английское право сохранилась в самоуп-
равляющихся колониях и после принятия в 1865 г. анг-
лийским парламентом "Акта о действительности колониаль-
ных законов". Формирующееся в доминионах национальное
законодательство базировалось на основных принципах
англосаксонской правовой системы, то есть на судебном
прецеденте и общем праве.
Английское право было положено в основу кодификации от-
дельных отраслей и институтов права, которая проводи-
лась в ряде колоний. Так, в Индии уже в 30-х гг. XIX в.
специальная комиссия под руководством известного анг-
лийского юриста Маколея составила проект уголовного ко-
декса. Он был утвержден Законодательным советом при ви-
це-короле Индии лишь в 1860 г., вскоре после подавления
национального восстания 1857 г., в связи со стремления-
ми англичан укрепить колониальный правопорядок. Этот
кодекс испытал на себе известное влияние и французского
законодательства, а также заимствовал ряд .положений из
индусского и мусульманского права, но в целом по своему
духу он соответствовал английской правовой системе. В
1859 г. был принят кодекс гражданского судопроизводс-
тва, а в 1861 г. - кодекс уголовного судопроизводства
Индии. В 60-х гг. в Индии был принят также ряд кодифи-
цированных актов в сфере гражданского права (Акт о нас-
ледовании 1863 г., Акт о договорах 1866 г.). На основе
английского права (проект Стифена) был принят в 1892 г.
уголовный кодекс Канады. В конце XIX - начале XX в. ин-
дийские колониальные кодексы были распространены Англи-
ей на ряд других колоний (Аден, колонии в Восточной Аф-
рике - Сомали, Кения и др.).
Несмотря на большое разнообразие правовых систем,
выросших на базе бывших колониальных британских владе-
ний, они имеют сходство в основных моментах внутренней
структуры и самого юридического мышления. В силу особой
системообразующей роли в англосаксонской правовой семье
общего права Англии эту систему часто называют "семьей
общего права". В этой семье преобладает прагматическая
концепция права, согласно которой юридическая норма
выступает не столько в виде общей и абстрактной нормы
поведения, сколько в способе разрешения судебных тяжб.
Естественно, что важное место при этом занимает преце-
дентное, судейское право, для которого процессуальные
моменты самого ведения судебных дел (предъявление и
оценка доказательств, заслушивание свидетельских пока-
заний и т. д.) имеют нередко большее значение, чем вы-
яснение истины. Таким образом, право в англосаксонской
семье приобретает процедурный и казуальный характер, а
не законодательный и системно-логический. Отказ от ши-
рокой рецепции римского права в этой семье имеет ре-
зуль-
татом множество юридических понятий, юридических конс-
трукций и терминов, имеющих корни лишь в английской
правовой истории. Под влиянием английской судебной
практики в англосаксонской правовой семье большое вни-
мание уделяется защите прав личности от произвола госу-
дарства и общества.
Континентальная система (семья) права складывалась в
отличие от англосаксонской системы под непосредственным
влиянием правовой системы Франции, и особенно наполео-
новской кодификации, осуществленной еще в начале XIX в.
Сам термин "континентальная система права" вошел в
оборот в науке сравнительного правоведения в конце XIX
в. Этот термин, как и англосаксонская система права,
оказался достаточно условным и неполно отражающим ре-
альное положение вещей. Первоначально эта система
(семья) включала в себя правовые системы ряда стран ев-
ропейского континента, унаследовавших основные понятия,
конструкции, а также общий дух римского права. К этой
семье относились правовые системы таких родственных
"романских" государств, как Франция, Голландия, Бель-
гия, Испания, Италия. К этой же группе также относилась
Германия, влияние права которой на континентальную сис-
тему становится особенно заметным с конца XIX и в пер-
вой половине XX в. Германский фактор, отразивший синтез
варварского (германского) и римского права, стал столь
существенным, что сама континентальная система стала
называться романо-германской правовой семьей.
Континентальная система права в своем развитии рано
вышла за рамки Европейского континента. В силу влияния
римско-испанских правовых традиций ее уже в XIX в.
восприняли практически все латиноамериканские республи-
ки, где рецепция французского и римского права была
особенно глубокой. Основные элементы структуры и от-
дельные положения континентальной системы были транс-
плантированы в XIX и в начале XX в. в многочисленные
африканские и азиатские колонии Франции, Бельгии, Гол-
ландии, Германии. Во второй половине XX в., когда эти
колонии получили независимость, их правовые системы
оказались "привязанными" к романо-германской правовой
семье.
Заметное влияние континентальной системы права можно
видеть также в японских кодификациях конца XIX - начала
XX в., в праве Оттоманской империи, Египта и т.д.
Таким образом, континентальная система права преврати-
лась к концу XIX - началу XX в. в одну из двух мировых
систем права.
Романо-германская (континентальная) правовая семья
имеет ряд структурных и технико-юридических особеннос-
тей, которые восходят еще к римскому праву и к средне-
вековым правовым традициям. В странах континента в от-
личие от Англии решающую роль в создании права играла
не судебная практика, а законодательные и иные норма-
тивные акты королей, в том числе основанные на римском
праве. Революции, прокатившиеся в конце XVIII - начале
XIX в. по Европейскому и Американскому континентам, со-
действовали дальнейшему росту авторитета закона. Он
превратился в главный источник права и стал при этом
основным системообразующим фактором в континентальной
правовой семье. Именно закон, а не судебная практика
выступил как инструмент в создании единого национально-
го правового порядка и единого режима законности.
В странах континентальной системы сложились специ-
альные юридические конструкции, обеспечивающие призна-
ние верховенства закона. Закон рассматривался здесь как
акт верховной власти, наделенный правом устанавливать
нормы, имеющие высшую юридическую силу. На законе
(конституции) основывалась и иерархия всех соподчинен-
ных и нижестоящих по своей правовой силе нормативных
актов. Во Франции в XIX в., как и в континентальной
системе в целом, сложилось положение, которое сами
французские юристы назвали "фетишизацией писаного зако-
на".
С формально юридической точки зрения в континенталь-
ной системе любое решение суда должно было основываться
на писаном праве, на законе, а не на предшествующих су-
дебных решениях. Судьи в рамках континентальной системы
могли лишь применять право, а не создавать его, как это
делали их английские коллеги. Так, например, в граж-
данском кодексе Франции статья 5 указывала: "Судьям
запрещается выносить решение по подлежащим их рассмот-
рению делам в виде общего распоряжения". О подзаконном
характере судебной деятельности свидетельствует и
статья 4: "Судья, который откажется судить под предло-
гом молчания, темноты или недостаточности закона, может
подлежать преследованию по обвинению в отказе правосу-
дия". Еще более четко принцип связанности судей при вы-
несении судебного решения законом сформулирован в ст. 3
гражданского кодекса Италии 1865 г.: "При применении
закона нельзя приписывать ему другого смысла, кроме то-
го, который явствует из собственного значения слов во
взаимной их связи и из намерения законодателя". Пример-
но такой же подход к пониманию соотношения закона и су-
дебной практики ("судейского права") был зафиксирован и
в латиноамериканском законодательстве. В Аргентине,
например, было четко установлено, что судебный преце-
дент и доктринальные работы являются вспомогательными в
процессе толкования закона, но по причине отсутствия
обязывающей силы не являются источником права.
Другая специфическая черта континентальной системы -
это кодификация, которая рассматривалась как необходи-
мое условие отраслевой организации правовых норм. В ко-
дификациях, осуществленных в XIX в. в рамках континен-
тальной системы права, было реализовано пожелание Воль-
тера, высказанное им еще в XVIII в.: "Давайте сделаем
все законы ясными, единообразными и точными". В кодифи-
кационных работах особенно ярко отразился присущий XIX
в. экономический и политический либерализм, который
предполагал сначала установление общих рамок правового
здания, а затем - минимальное государственное вмеша-
тельство в частную правовую сферу. Кодексы, по замыслу
юристов XIX в., должны были дать четкое определение
границ запрещенного и дозволенного.
Континентальная система права отличается от англо-
саксонской системы не только по своим источникам, но и
по внутренней структуре, по основным правовым институ-
там, конструкциям, по юридической технике. Сама право-
вая норма рассматривается как абстрактное предписание,
как высшее правило поведения для граждан и государс-
твенных органов. Многие структурные особенности права
континентальной системы проистекают еще из переработан-
ного применительно к новым условиям римского права.
Так, для стран континентальной системы, как и для римс-
кого права, характерно деление права на публичное и
частное. Первое связано с публичным, общественным инте-
ресом и соединяет частных лиц под эгидой государствен-
ной власти в единый коллектив "ради блага всего общест-
ва". Второе ориентировано на отдельных индивидов и свя-
зывает частных лиц в процессе защиты своих личных инте-
ресов, в том числе от
не требующегося в этой сфере государственного вмеша-
тельства.
Развитие права в современном обществе. Для новейшего
периода истории характерны не только существенные изме-
нения в политических системах, конституциях, государс-
твенном праве современного общества, но и заметная эво-
люция всей его правовой системы.
Обновление, которое произошло в праве стран Запада в
XX в., особенно во второй его половине, затронуло как
его форму, так и содержание. Оно придало ему новые
перспективы и возможности активно воздействовать на об-
щественную жизнь. Это обновление связано прежде всего с
глубинными процессами развития самого современного ка-
питализма, вступившего в постиндустриальную фазу. В
современную эпоху право в значительно больших масштабах
используется для решения новых общественных задач,
обусловленных ускоряющейся информационной и научно-тех-
нической революцией, усложнившейся и модернизирующейся
экономикой, поисками разрешения старых традиционных и
вновь возникающих социальных противоречий. Право стран
Запада на современном этапе его развития отражает также
меняющееся соотношение демократических и реакционных
сил на международной арене, региональную политику и на-
бирающие силу интеграционные процессы в сфере экономики
и политики.
В новейший период в праве западных стран отчетливо
проявился ряд новых черт, не свойственных ранним этапам
развития капитализма. В то же время происходит посте-
пенное видоизменение некоторых классических правовых
принципов и постулатов, которые в XVII-XIX вв. казались
естественными, единственно возможными и непоколебимыми,
а в настоящее время они стали не в полной мере удовлет-
ворять потребности общественной жизни, соответствовать
возникающим в ней новым явлениям. Так, характерный для
права в XVIII в. индивидуализм сменяется сильной соци-
ально-правовой политикой.
Основное назначение права в современных условиях
состоит не только в защите той социополитической струк-
туры, которая в своей основе сложилась на предшествую-
щих ступенях саморазвития капиталистического общества.
Оно заключается также в том, чтобы, сохраняя это об-
щество и сложившиеся в нем демократические традиции,
транс-
формировать его, приспосабливая к новым общественным
потребностям. Именно поэтому изменения в праве западных
стран в новейший период проявляются не столько в клас-
совых, сколько, прежде всего, в общесоциальных и обще-
регулятивных функциях права, связанных с объективным
отражением в нем более высоких форм общественного соз-
нания и производства, с необходимостью охраны окружаю-
щей среды и борьбы с болезнями и преступностью, с ра-
зумным осуществлением демографической политики и т. д.
Обновляющееся (особенно во второй половине XX в.)
право промышленно развитых стран демонстрирует большую,
чем ранее, способность к целенаправленной социальной
политике. При этом оно сохраняет приверженность к собс-
твенному опыту и достижениям мировой цивилизации, осо-
бенно в сфере отношений собственности и регулирования
рыночной экономики.
Процесс развития права в одних странах характеризо-
вался высокой степенью правовой преемственности, в дру-
гих он ознаменовался крупными реформами законодательст-
ва. Но в целом всем правовым системам современного за-
падного мира присущ резкий рост самой сферы обществен-
ных отношений, требующих правового регулирования, уве-
личение правотворческой активности государственных ор-
ганов, возрастание роли юридической формы общественных
отношений, ориентация на право как на общепризнанную и
самостоятельную ценность (идея правового государства).
Демонстрируя более высокую (по сравнению с полити-
ческими системами и государством) степень стабильности
и преемственности, право в странах Запада в XX в. отли-
чается большой приспособляемостью, гибкостью, способ-
ностью регулировать общественные отношения при разных
государственных режимах и при крутых поворотах в поли-
тике правящих кругов отдельных государств.
Изменения в источниках современного права. Резкое
увеличение нормативного правового материала, новые тен-
денции в развитии правовых систем привели к изменениям
и в источниках права. Старые кодексы, особенно принятые
в XIX в., обросли многочисленными поправками. В ряде
стран им на смену пришли кодексы нового поколения, ко-
торые в большей степени соответствовали потребностям
современного капитализма.
Значительный рост и усложнение законодательства, появ-
ление большого числа новых правовых актов потребовали
проведения крупных кодификационных работ. Но во многих
странах произошла своеобразная "декодификация", проя-
вившаяся в том, что значительная часть положений кодек-
са начинает подменяться или же вытесняться текущим за-
конодательством.
Существенные изменения произошли в самой внутренней
структуре источников права. В XX в., несмотря на значи-
тельный рост законодательства, в общей массе правового
материала увеличился удельный вес актов исполнительной
власти. Этому изменению в соотношении закона и актов
исполнительной власти способствовали в ряде стран и
конституции, которые ограничили законодательные право-
мочия парламента определенными предметными рамками
(например, статья 34 Конституции Франции 1958 г.). Сами
законы нередко принимаются парламентами в довольно
обобщенном виде и требуют последующей нормативной конк-
ретизации.
Президентские и правительственные декреты, приказы и
регламенты министерств, как и другие виды администра-
тивных актов, во всех без исключения государствах Запа-
да стали важным инструментом практического приспособле-
ния содержания права к быстро меняющимся общественным
условиям. Процесс возрастания роли правительственных и
иных административных актов (специализированных комис-
сий, "независимых" агентств и т. п.) ускорялся в случа-
ях ослабления парламентской системы, выхода исполни-
тельного аппарата из-под фактического контроля предста-
вительных органов. В фашистских государствах (в Герма-
нии при Гитлере, в Италии при Муссолини, в Чили при Пи-
ночете и т. п.), а также при иных авторитарных режимах
правительства открыто узурпировали законодательные пол-
номочия, отменяя или подменяя своими актами не только
парламентские акты, но и конституционные нормы.
Правительственное нормотворчество получило развитие
в виде так называемого делегированного законодательст-
ва, принятие которого осуществлялось по уполномочию
парламента и при его официальном контроле. В последние
десятилетия в ряде стран в связи с возрастанием роли
правительственной власти и бюрократии правотворческий
характер наряду с нормативными административными акта-
ми приобретает и сама административная практика. Адми-
нистративные решения правительственных и иных исполни-
тельных органов власти привели в целом ряде случаев к
созданию административных прецедентов, за которыми фак-
тически признается нормативная сила.
В ряду других источников права возрастает также и
значение судебной практики. Все большее воздействие су-
дебная практика начинает оказывать на развитие отдель-
ных правовых институтов и в тех странах континентальной
системы, где исторически судебный прецедент не призна-
вался источником права, но решения высших судов по сво-
ему фактическому значению все больше приобретали свойс-
тва прецедента. Наибольшую правотворческую роль играет
судебное решение, выносимое в связи с толкованием зако-
нов.
Особое место среди источников права заняли решения
конституционных судов, созданных под влиянием США после
второй мировой войны во многих странах Европы и Азии
(Италия, Япония, ФРГ, Индия и др.). Несмотря на ряд ан-
тидемократических решений, вынесенных под давлением
консервативных сил в 40-50-х гг., в целом институт су-
дебного конституционного контроля и созданные в процес-
се его осуществления конституционные доктрины способс-
твовали развитию права и укреплению демократических
принципов политической жизни.
Эволюция системы современного права. Развитие госу-
дарственного регулирования экономики, особенно усилив-
шееся с 30-40-х гг. и повлекшее за собой расширение
правительственного вмешательства в различные сферы об-
щественной жизни, привело к дальнейшей дифференциации
системы законодательства и к дроблению ряда основных
отраслей права (гражданского, административного и др.).
В результате отпочкования ряда традиционных институтов
появились новые отрасли законодательства: семейное, па-
тентное, авторское, банковское, страховое и т. д.
Одновременно наметилась и другая тенденция - тесное
переплетение гражданско-правовых (диспозитивных) и ад-
министративных (императивных) методов правового регули-
рования. Это означало стирание четких граней между ад-
министративным и гражданским правом, а следовательно,
ослабление различий между публичным и частным правом. В
ряде стран исчезает и дуализм частного права, вы-
ражавшийся в самостоятельном развитии гражданского и
торгового права (например, в Италии с 1942 г. действует
единый гражданский кодекс, охватывающий все частное
право).
Необходимость единообразного регулирования всей со-
вокупности сложных экономических отношений привела к
появлению комплексных отраслей права (атомное право,
транспортное и т. д.). В юридической литературе входят
в употребление такие правовые конструкции, как предпри-
нимательское право, хозяйственное право, деловое право,
экономическое право, право торгового оборота и т. д.
Активное развитие законодательства, связанного с ре-
гулированием хозяйственной жизни, повлияло не только на
усложнение национальных правовых систем, но и на усиле-
ние взаимодействия правовых систем различных госу-
дарств, особенно в сфере экономического законодательст-
ва и отдельных его видов (инвестиционное, валютно-де-
нежное, налоговое и т. д.). Эта тенденция к сближению
разных правовых систем отражает объективные потребности
развития мирового хозяйства, и особенно интересы транс-
национальных компаний (ТНК). Такие компании осуществля-
ют свой бизнес одновременно во многих странах мира и
заинтересованы в единых правовых подходах при регулиро-
вании аналогичных экономических отношений. Интеграцион-
ные процессы в экономике неизбежно влекут за собой уси-
ление единообразия в праве разных стран, ведут к ослаб-
лению былых различий и контрастов между континентальной
и англосаксонской правовыми системами.
Одной из характерных особенностей эволюции права
после второй мировой войны является значительное воз-
растание (по сравнению с предшествующей эпохой) воз-
действия норм международного права на внутреннее право
отдельных государств. Это воздействие охватывает как
конституционное законодательство, так и всю правовую
систему в целом. Особенно заметно в последнее десятиле-
тие увеличение числа норм международного права, затра-
гивающих торговые и иные экономические отношения между
различными государствами. В результате возникает сво-
еобразное международное экономическое право. Спецификой
норм международного права является то, что они в про-
цессе трансформации реализуются в нормы внутригосударс-
твенные.
Реализация (имплементация) норм международного права
осуществляется различными путями. Это может быть рати-
фикация и официальная публикация соответствующего меж-
дународного договора, как это, например, происходит во
Франции и некоторых других странах. Но, например, в Ве-
ликобритании имплементация достигается путем издания
специального нормативного акта. Конституции ряда запад-
ноевропейских стран, принятые в послевоенный период,
исходят из принципа верховенства ратифицированного меж-
дународного договора над внутренним законодательством.
Поскольку эти государства являются участниками многих
международных конвенций, регулирующих морские, воздуш-
ные, железнодорожные и автомобильные перевозки, кредит-
но-расчетные отношения, патентные права и т. д., это
потребовало от них внесения изменений во внутреннее за-
конодательство.
Особенно важную роль в процессе унификации и гармо-
низации законодательства играют международные экономи-
ческие и политические сообщества европейских государств
(Общий рынок и т. п.), в рамках которых вырабатываются
многосторонние договоры, например, конвенции о взаимном
признании компаний (1968 г.), о патенте для Общего рын-
ка (1975 г.) и др., на основе которых в свою очередь
государства - участники договора принимают или коррек-
тируют соответствующее национальное законодательство
(акционерное, патентное, антимонопольное и т. д.). Уч-
редительные нормы международных политических и экономи-
ческих сообществ нередко входят в национальное право
государств-участников и без принятия соответствующих
нормативных актов, в силу самой ратификации договора
(например, Римского договора 1957 г. о создании ЕЭС).
Глава 19. Право Англии
Английская революция XVII в. и право. Одна из глав-
ных и исторически обусловленных черт этой революции
состояла в том, что возглавлявшие ее предприниматель-
ские круги Англии, тесно связанные с обуржуазившимися
землевладельцами (джентри), не ставили своей целью ко-
ренную перестройку старой политической и правовой сис-
темы. Английское "общее право", "право справедливости"
и частично статутное право уже к XV-XVI вв. заметно
приспособились к перспективе капиталистического разви-
тия.
Непримиримая оппозиция королевской власти и англи-
канской церкви со стороны новых экономически господс-
твующих сил была обусловлена лишь определенными непри-
емлемыми для английского общества аспектами законода-
тельной и судебной политики абсолютизма (земельной,
торгово-промышленной, религиозной и т. д.). Что же ка-
сается правовой жизни в Англии, то она в период револю-
ции подверглась изменениям лишь постольку, поскольку в
ней ущемлялись коренные интересы пришедшего к власти
блока лендлордов и предпринимателей. Характерно в этом
отношении развитие аграрного законодательства револю-
ции. Именно в этой сфере у буржуазии и джентри возникли
наиболее острые противоречия с королем, феодальной
аристократией и англиканской церковью.
С начала гражданской войны парламент, стремясь пок-
рыть большие расходы, связанные с ведением военных
действий и содержанием армии, издал ряд актов о конфис-
кации с последующей распродажей земель и иного имущест-
ва своих политических противников, сторонников короля -
роялистов. Последние в этих парламентских актах расс-
матривались как "злоумышленники" (делинквенты). Фор-
мально эти меры трактовались как военно-финансовые.
Так, например, постановление палаты общин, принятое в
сентябре 1642 г., именовалось "О возложении расходов по
ведению войны на сторонников короля". Но по существу
социальное значение этих актов было значительно более
глубоким. Они подрывали позиции старого дворянства, ве-
ли к уничтожению многих феодальных поместий, к превра-
щению большой массы земель в собственность буржуазного
типа.
В октябре 1646 г. в разгар гражданской войны парла-
мент издал Ордонанс о конфискации земель архиепископов
и епископов. Он положил начало секуляризации церковных
земель. Конфискованные в соответствии с этим Ордонансом
земли затем (Ордонансом от 17 ноября 1646 г.) были пу-
щены в распродажу, причем по очень высоким ценам. Поку-
патели земельных участков должны были уплатить за них
сумму, составляющую не менее десятикратного размера до-
хода с этих земель, исчисленного на 1641 г. (т. е. до
начала войны). Это привело к тому, что распродаваемые
земли оказались в руках джентри и предпринимателей, в
частности тех крупных ростовщиков, которые давали пар-
ламенту деньги взаймы.
В последующем (1649 и 1650 гг.) были приняты новые
акты, которые распространили указанную выше процедуру
на более широкий круг церковных земель (приходские ма-
норы и т. д.). С провозглашением республики парламент
издал в июле 1649 г. "Акт о продаже владений, маноров и
земель, ранее принадлежавших бывшему королю, королеве и
наследному принцу". В этом акте указывалось, что цена
на распродаваемые имения должна устанавливаться с уче-
том дохода за 13 лет. Преимущественное право покупки (в
течение 30 дней) предоставлялось держателям недвижимос-
тей, а затем (в течение 10 дней) - кредиторам. После
истечения указанного срока королевское имущество посту-
пало в свободную распродажу. Приобретенная таким обра-
зом недвижимость закреплялась за покупателями актами
парламента или выдачей им соответствующих патентов.
Указанные выше законодательные акты революции о
распродаже конфискованных земель отвечали интересам
влиятельных кругов английского государства. В результа-
те этого законодательства земля становилась достоянием
богатой верхушки общества и не могла практически по-
пасть в руки основной части крестьянства и тем более
городской и сельской бедноты. Об этом свидетельствуют,
например, итоги распродажи епископских земель: 50 %
оказались в руках джентри, 29 % - У лондонских купцов и
торговцев и только
9 % земель были приобретены свободными крестьянами (ио-
менами).
Отражением непримиримости парламентской оппозиции по
отношению к феодальным привилегиям короля стал акт пар-
ламента, принятый в феврале 1646 г. Согласно этому ак-
ту, был ликвидирован фискально-феодальный орган абсолю-
тизма, созданный еще в 1541 г., - палата феодальных
сборов, которая следила за выполнением повинностей и
уплатой платежей в пользу короны лицами, державшими
землю от короля. Этот акт упразднял также рыцарские
держания (держания на оммаже), так называемые файфы,
рельефы и тому подобные феодальные поземельные институ-
ты. Рыцарские держания (а в этой форме обычно владели
землей и ее новые приобретатели) превратились отныне в
свободный сокаж, т. е. в поземельное владение капита-
листического типа. Такой же статус приобретали земли
свободного крестьянства (фригольдеров, иоменов).
Но акт 1646 г. не облегчил положения большинства
английского крестьянства, многочисленных копигольдеров
(зависимых держателей земли). Они должны были по-преж-
нему выполнять свои повинности и уплачивать поборы в
пользу своих лендлордов. Более того, обязанности копи-
гольдеров сохранялись и на тех землях, которые были
конфискованы и пущены в распродажу. Так, например, в
упомянутом выше акте 1649 г. о распродаже королевских
земель прямо говорилось, что приобретатели королевских
имений и имуществ, а также их наследники "будут иметь
владения, пользоваться и осуществлять все те выгоды,
привилегии, права, порядки и обычаи и на тех же основа-
ниях получать все преимущества, выгоды от нарушенных
условий, штрафы или возмещение за неисполнение догово-
ров, владельческие иски или требования, как названные
король, королева...". Таким образом, для копигольдеров
менялись лишь хозяева, обязанности же оставались неиз-
менными.
Требования английского крестьянства о радикальной
ломке старых феодальных порядков не только отвергались
парламентом, но и влекли за собой жестокие репрессии.
Об этом свидетельствует, в частности, подавленное Кром-
велем движение диггеров (копателей), проповедовавших
общие права на землю.
Английская революция не затронула и многие другие позе-
мельные институты, сложившиеся в средневековую эпоху
(система майората, особый порядок распоряжения родовым
имуществом и т.п.). Но она способствовала превращению
земли в товар, открывала путь к дальнейшей экспроприа-
ции общинных земель у крестьян, к укреплению новых бур-
жуазных принципов в подходе к земельной собственности.
Законодательство периода революции вторгалось также
в отношения, связанные с регулированием промышленной
деятельности и торговли. Предпринимательские круги ис-
пользовали свои позиции в парламенте для устранения в
этой сфере всех сколь-нибудь значительных стеснений фе-
одального типа, для утверждения основных начал капита-
листического предпринимательства.
Еще в начале XVII в. парламент вступил в острый
конфликт с короной по вопросу о монополиях и монополь-
ных привилегиях, возникших на основе особых королевских
патентов и лицензий. Эти монополии, чисто феодального
типа, были серьезным препятствием для развития свобод-
ной конкуренции и вызывали глубокое раздражение у пар-
ламентариев. В результате острого конфликта в 1624 г.
парламентом был принят закон о монополиях, в котором
практика предоставления королевских привилегий в тор-
говле и промышленности, ведущих к "неудобству и ограни-
чениям для других лиц", объявлялась незаконной.
Монопольные права признавались лишь за изобретателя-
ми, получающими соответствующие патенты на изобретение,
что вполне соответствовало духу капиталистического
предпринимательства. Борьбе с королевскими монополиями
парламентарии придавали столь важное значение, что в
ноябре 1640 г. палата общин приняла специальное поста-
новление об исключении из своего состава лиц, которые в
период беспарламентского правления Карла I нарушили за-
кон, запрещающий монополии.
В августе 1650 г. парламентом был принят "Акт о по-
ощрении и об учреждении торговли английского государс-
тва". В этом акте закреплялись основы государственной
политики в экономической сфере, указывалось, что парла-
мент "озабочен вопросом о поддержании и развитии тор-
говли и различных отраслей промышленности английской
нации" и желает, чтобы "бедные люди этой страны могли
получить
работу и их семьи были обеспечены от нищеты и разоре-
ния, чтобы тем самым обогащалось государство и чтобы не
осталось причин для лености и нищеты".
Навигационный акт, изданный 9 октября 1651 г. ("Акт
об увеличении торгового флота и поощрении мореплавания
английской нации"), укреплял рядом протекционистских
мер позиции английских купцов и судовладельцев в евро-
пейской и колониальной торговле, предусматривал ряд ог-
раничений для иностранных торговцев и предпринимателей
в Англии и английских колониях. Этот акт оказал серьез-
ную поддержку английским предпринимателям, стремившимся
тогда к установлению гегемонии в мировой торговле.
Создавая необходимые условия для развития капиталис-
тического предпринимательства, парламент отнюдь не счи-
тал необходимым разрабатывать специальное законодатель-
ство для облегчения тяжелого положения рабочего населе-
ния Англии. Правда, в апреле 1649 г. палата приняла
постановление, где подчеркивалась необходимость "опре-
деления и установления заработной платы различных ре-
месленников... для их наилучшей поддержки и обеспечения
существования в настоящее время дороговизны".
Это постановление не устанавливало новых принципов
по сравнению со средневековым "рабочим" законодательст-
вом. В нем говорилось лишь об исполнении законов 1562 и
1604 гг., т. е. законов эпохи абсолютизма, когда вопрос
о заработной плате всецело был отдан на усмотрение чет-
вертных сессий мировых судей, чья позиция по данному
вопросу нередко определялась неприязнью к низшим слоям
общества.
В июне 1657 г. парламент принял "Акт против бродяг и
праздношатающихся, ленивых и беспутных людей", в кото-
ром напоминалось о необходимости строго применять жес-
токие положения дореволюционного законодательства о ни-
щих и бродягах.
Одновременно испытывающий влияние пуританской морали
парламент не нашел ничего уместнее для укрепления основ
семьи, чем как в чисто средневековом духе установить
смертную казнь за кровосмешение и супружескую невер-
ность. Парламент также отменил старые англиканские за-
коны, требующие посещения церкви по воскресеньям, но, в
духе средневековых принципов в праве, установил за-
преты на "танцы, богохульное пение и выпивки" в воск-
ресные дни.
Парламентское законодательство, принятое в годы ре-
волюции, было слишком фрагментарно, чтобы существенным
образом изменить облик законодательства и правовой сис-
темы в целом. В годы парламентского правления в Англии
проявили себя силы разного политического направления,
которые выражали недовольство непоследовательностью и
нерешительностью английского парламента в законодатель-
ной сфере, а также и прецедентным правом Англии - "об-
щим правом" и "правом справедливости". Во время револю-
ции в парламент поступали многочисленные жалобы на зло-
употребление судей и вымогательство юристов, членов
закрытых адвокатских корпораций - иннов. В петициях
выдвигались требования коренной реформы права. В Долгом
парламенте неоднократно ставился вопрос о ломке старой
правовой системы.
Учитывая настроения в стране, и прежде всего в ар-
мии, Кромвель в 1650 г. заявил, что нельзя "замалчивать
необходимость реформ в области права, хотя юристы и во-
пиют, что мы стремимся упразднить собственность. Между
тем право в том виде, как оно существует, служит только
интересам юристов и поощряет богатых притеснять бед-
ных".