Состав Законодательного собрания, с первого взгляда,
оказался благоприятным для короля: в нем преобладали
так называемые фейяны - представители крупной торговой
и промышленной буржуазии, либеральные дворяне и другие
консервативные силы, стремившиеся не допустить дальней-
шего развития революции. Фейянам противостояли жирон-
дисты (лидеры - Бриссо, Верньо, Кондорсе), выражавшие
интересы более радикальных торгово-промышленных кругов,
а также якобинцы (лидеры - Дантон, Робеспьер и др.),
представлявшие собой леворадикальную и наиболее револю-
ционно настроенную политическую группировку. Жирондисты
и якобинцы, которые были в меньшинстве в Законодатель-
ном собрании, пользовались огромным авторитетом в
органах самоуправления Парижа - в секциях и в генераль-
ном совете Парижской коммуны, а также в Якобинском клу-
бе, ставшем политическим центром революционного Парижа.
В этой ситуации возникло и стало быстро нарастать отк-
рытое противостояние законодательной и королевской
власти. Сгруппировавшиеся вокруг короля силы феодальной
реакции, заручившись поддержкой монархической Европы,
готовили заговор против Конституции.
Однако окончательный приговор королевской власти, а
соответственно и Конституции 1791 г. был вынесен народ-
ными массами Франции. Слухи о заговоре короля были уме-
ло использованы вождями якобинцев, выступавшими за
дальнейшее развитие революции и оказавшими большое воз-
действие на низы Парижа. По призыву Коммуны и Якобинс-
кого клуба возбужденное разговорами о заговоре населе-
ние Парижа 10 августа 1792 г. поднялось на восстание,
которое привело к свержению королевской власти. Револю-
ция вступила в свой второй этап (10 августа 1792 г. - 2
июня 1793 г.), охарактеризовавшийся дальнейшим повыше-
нием политической активности масс и переходом власти в
руки жирондистов.
Под давлением революционно настроенного народа Зако-
нодательное собрание, где жирондисты приобретали все
больший политический вес и даже сформировали временное
правительство, отменило деление граждан на активных и
пассивных. Были назначены выборы в Национальный Учреди-
тельный конвент, который должен был выработать новую
конституцию Франции.
В ночь с 21 на 22 сентября 1792 г. Конвент своим
декретом отменил действие Конституции 1791 г., упразд-
нил королевскую власть, положил тем самым начало рес-
публиканскому строю во Франции. Этим же декретом подт-
верждалось, что Конвент берет на себя подготовку новой
конституции, что "личность и собственность находятся
под охраной французского народа".
Состав Конвента отражал новую сложную расстановку
политических сил, определившую развитие французской го-
сударственности на втором этапе революции. Руководящие
позиции в нем заняли жирондисты (Бриссо и др.). Они не
имели большинства мест в Конвенте, но их поддерживало
"болото" - значительная часть депутатов, которые сос-
тавляли своеобразный политический центр. Они занимали
промежуточное положение между жирондистами и якобинца-
ми, былое единство которых с провозглашением республики
все более сменялось политической конфронтацией.
Благодаря поддержке "болота" вожди жирондистов смог-
ли взять в свои руки правительственную власть, которая
осуществлялась ими через Исполнительный комитет Конвен-
та. Отражая прежде всего интересы умеренно-радикальных
слоев буржуазии, а также всех тех кругов французского
общества, которые устали от революции и не желали ее
дальнейшего развития, жирондисты стремились сдержать
нарастающее бунтарство народных масс. Не случайно к зи-
ме 1792 г., когда в Париже вновь усилились противоречия
в революционном лагере, жирондисты были исключены из
Якобинского клуба. Здесь укрепилось влияние монтань-
яров, "истинных" якобинцев (Дантон, Робеспьер, Марат),
пользовавшихся широкой поддержкой низов Парижа.
По мере развития революционных событий, которые во
многом происходили помимо желания и воли жирондистского
правительства, ему в Конвенте все более энергично про-
тивостояла якобинская оппозиция.
Под напором якобинцев, за которыми шли революционно
настроенные низы Парижа, жирондисты провели ряд ради-
кальных мер. В конце сентября был принят декрет Конвен-
та о введении во Франции нового революционного летос-
числения, берущего свое начало с установления Французс-
кой республики. В связи с опасностью иностранной интер-
венции и монархических мятежей, угрожавших самому су-
ществованию республики, жирондистский Конвент декрети-
ровал учреждение комитета общественной безопасности (2
октября 1792 г.), чрезвычайного уголовного трибунала в
Париже (10 марта 1793 г.), комитета общественного спа-
сения (6 апреля 1793 г.).
Еще до созыва Конвента 25 августа 1792 г. жирондист-
ское правительство провело через Законодательное собра-
ние новый аграрный закон "Об уничтожении остатков фео-
дального режима", отменивший выкуп крестьянами феодаль-
ных повинностей. Фактически это узаконило положение,
уже сложившееся в ходе аграрной революции. Был принят
также декрет о разделе конфискованных земель эмигрантов
и передаче их путем бессрочной аренды или продажи
крестьянам. Однако большая часть этих земель
оказалась не у крестьян, а у представителей состоятель-
ных кругов.
В декабре 1792 г. Конвент под влиянием политических
эмоций, накопившейся ненависти к монархическому режиму
вынес смертный приговор королю Людовику XVI. В мае 1793
г. по требованию якобинцев он декретировал установление
максимума (твердые цены) на зерно. Но основная цель жи-
рондистов сводилась к стабилизации политического поло-
жения и укреплению сложившихся в ходе революции отноше-
ний собственности и новых экономических порядков. 18
марта 1793 г. Конвент под давлением жирондистов, напу-
ганных волнениями среди бедноты, принял закон, устано-
вивший смертную казнь для лиц, предлагающих аграрный
закон, т. е. требующих уравнительного передела земли, а
также для лиц, пропагандирующих какой-либо другой за-
кон, "ниспровергающий земельную, торговую или промыш-
ленную собственность".
Остановить рост революционных настроений в Париже,
взять их под контроль жирондистскому правительству не
удалось. Его авторитет и влияние на народные массы к
весне 1793 г. быстро падали. Резервы демократических
преобразований были жирондистами исчерпаны. С другой
стороны, именно на них, располагающих властью в Конвен-
те, падала политическая ответственность за усилившиеся
в ходе революции тяготы и лишения населения Парижа, за
внешнеполитические промахи и поражения.
Положение жирондистов значительно ухудшилось в связи
с нарастающими экономическими трудностями. Политические
позиции жирондистов значительно пошатнулись после неу-
давшегося суда над Маратом и последующим его убийством,
а также в связи с усилившимся конфликтом между их лиде-
рами и Парижской коммуной, ставшей оплотом якобинцев.
Падению авторитета жирондистов способствовало и то
обстоятельство, что они, отменив Конституцию 1791 г.,
не смогли дать Франции новый республиканский конститу-
ционный документ.
Еще 11 октября 1792 г. была создана конституционная
комиссия Конвента, которая в своей работе проявила не-
решительность и медлительность. Составленный одним из
вождей жирондистов, известным математиком Кондорсе,
конституционный проект был слишком громоздким (насчиты-
вал 400 статей), доктринерским и догматичным, далеким
от реальной жизни.
В своих конституционных проектах, стремясь ограни-
чить политическое влияние Парижа, жирондисты выступали
за расширение прав департаментов, за ослабление цент-
ральной власти. В проекте Кондорсе решительно отвергал-
ся принцип разделения властей, которому была противо-
поставлена "одна власть, власть нации".
Республика по жирондистскому проекту должна была ос-
новываться на принципе единства власти, на закреплении
центрального места за представительным органом, высту-
пающим в виде однопалатного законодательного собрания.
Представительную форму правления жирондисты пытались
дополнить и непосредственной демократией.
Конституционный проект жирондистов дебатировался в
Конвенте вплоть до 2 июня 1793 г., т. е. до падения их
власти, но он так и не был утвержден. Нарастающая нап-
ряженность в обществе, рост политической активности
масс, усиление противостояния жирондистов и якобинцев в
Конвенте и за его стенами, а также нерешительность ли-
деров жирондистов препятствовали созданию ими республи-
канского конституционного строя.
В результате непоследовательной и центристской поли-
тики жирондистского Конвента, тогдашние вожди которого
к весне 1793 г. все более теряли революционную инициа-
тиву, республика оказалась на грани гибели. Внутри
страны усиливались роялистские мятежи, извне грозило
новое наступление армий феодально-монархической коали-
ции.
Якобинская диктатура. Народное восстание 31 мая - 2
июня 1793 г., во главе которого стоял повстанческий ко-
митет Парижской коммуны, привело к изгнанию жирондистов
из Конвента и положило начало периоду правления якобин-
цев. Французская революция вступила в свой завершающий
третий этап (2 июня 1793 г. - 27 июля 1794 г.). Госу-
дарственная власть, уже сосредоточенная к этому времени
в Конвенте, перешла в руки вождей якобинцев - небольшой
политической группировки, настроенной на дальнейшее ре-
шительное и бескомпромиссное развитие революции.
За якобинцами стоял широкий блок революционно-демок-
ратических сил (мелкая буржуазия, крестьянство, дере-
венская и особенно городская беднота). Ведущую роль в
этом блоке играли так называемые монтаньяры (Робеспь-
ер, Сен-Жюст, Кутон и др.), речи и действия которых от-
ражали прежде всего господствовавшие бунтарские и эга-
литарные настроения масс.
На якобинском этапе революции участие различных сло-
ев населения в политической борьбе достигает своей
кульминации. Благодаря этому во Франции в это время бы-
ли выкорчеваны остатки феодальной системы, проведены
радикальные политические преобразования, отведена угро-
за интервенции войск коалиции европейских держав и рес-
таврации монархии. Революционно-демократический режим,
сложившийся при якобинцах, обеспечил окончательную по-
беду во Франции нового общественного и государственного
строя.
Историческая особенность данного периода в истории
французской революции и государства состояла также и в
том, что якобинцы не проявляли большой щепетильности в
выборе средств борьбы со своими политическими противни-
ками и не останавливались перед использованием насиль-
ственных методов расправы со сторонниками "старого ре-
жима", а заодно и со своими "врагами".
Наиболее показательным примером революционной напо-
ристости якобинцев может служить их аграрное законода-
тельство. Уже 3 июня 1793 г. Конвент по предложению
якобинцев предусмотрел продажу мелкими участками в
рассрочку земель, конфискованных у дворянской эмигра-
ции. 10 июня 1793 г. был принят декрет, возвращавший
крестьянским общинам захваченные дворянством земельные
угодья и предусматривающий возможность раздела общинных
земель в том случае, если за это выскажется одна треть
жителей. Поделенная земля становилась собственностью
крестьян.
Важное значение имел Декрет от 17 июля 1793 г. "Об
окончательном упразднении феодальных прав", где безого-
ворочно признавалось, что все бывшие сеньориальные пла-
тежи, чиншевые и феодальные права, как постоянные, так
и временные, "отменяются без всякого вознаграждения".
Феодальные документы, подтверждающие сеньориальные пра-
ва на землю, подлежали сожжению. Бывшие сеньоры, а так-
же должностные лица, утаивающие такие документы или
сохраняющие выписки из них, присуждались к 5 годам тю-
ремного заключения. Хотя якобинцы, выступающие в прин-
ципе за сохранение существующих отношений собственно-
сти, не удовлетворили всех требований крестьянских масс
(о конфискации дворянских земель, об уравнительном и
бесплатном их разделе), аграрное законодательство Кон-
вента для своего времени отличалось большой смелостью и
радикализмом. Оно имело далеко идущие социально-полити-
ческие последствия, стало правовой основой для превра-
щения крестьянства в массу мелких собственников, сво-
бодных от пут феодализма. Для закрепления принципов но-
вого гражданского общества Конвент Декретом от 7 сен-
тября 1793 г. постановил, что "ни один француз не может
пользоваться феодальными правами в какой бы то ни было
области под страхом лишения всех прав гражданства".
Характерно, что тесная связь якобинцев с городскими
низами, когда этого требовали чрезвычайные обстоятель-
ства (продовольственные трудности, рост дороговизны и
т. п.), неоднократно вынуждала их отступать от принципа
свободы торговли и неприкосновенности частной собствен-
ности. В июле 1793 г. Конвент ввел смертную казнь за
спекуляцию предметами первой необходимости, в сентябре
1793 г. декретом о максимуме устанавливались твердые
цены на продовольствие.
Принятые в конце февраля - начале марта 1794 г. так
называемые вантозские декреты. Конвента предполагали
бесплатное распределение среди неимущих патриотов собс-
твенности, конфискованной у врагов революции. Однако
вантозские декреты, с энтузиазмом встреченные плебейс-
кими низами города и деревни, не были проведены в жизнь
из-за противодействия со стороны тех политических сил,
которые считали, что идея равенства не должна осущест-
вляться столь радикальными мерами. В мае 1794 г. Кон-
вент декретировал введение системы государственных по-
собий для нищих, инвалидов, сирот, стариков. Было отме-
нено рабство в колониях и т. д.
Декларация и Конституция 1793 г. Политическая реши-
тельность и радикализм якобинцев проявились в новой
Декларации прав человека и гражданина и в Конституции,
принятой Конвентом 24 июля 1793 г. и одобренной подав-
ляющим большинством народа на плебисците (Конституция I
года республики). Эти документы, составленные с исполь-
зованием конституционных проектов жирондистов, испытали
на себе сильное влияние взглядов Ж. Ж. Руссо. Так,
целью общества объявлялось "общее счастье". Основ-
ной задачей правительства (государства) являлось обес-
печение пользования человеком "его естественными и не-
отъемлемыми правами". К числу этих прав были отнесены
равенство, свобода, безопасность, собственность.
Равенству якобинцы в силу своих эгалитаристских
убеждений придавали особое значение. В Декларации под-
черкивалось, что все люди "равны по природе и перед за-
коном".
В трактовке права собственности якобинцы пошли на
уступку сформировавшимся за годы революции новым буржу-
азным кругам и отказались от выдвигавшейся ими ранее в
полемике с жирондистами идеи прогрессивного налогообло-
жения и необходимости ограничительного толкования пра-
вомочий собственника.
Декларация 1793 г. в ст. 16 определяла право собс-
твенности в традиционно широком и индивидуалистическом
плане как возможность "пользоваться и располагать по
усмотрению своим имуществом, своими доходами, плодами
своего труда и промысла". Но в подходах к решению дру-
гих вопросов, в частности относящихся к сфере личных и
имущественных прав граждан, якобинцы сделали значитель-
ный шаг вперед по сравнению с предшествующими конститу-
ционными документами.
По ст. 122 Конституции каждому французу гарантирова-
лись всеобщее образование, государственное обеспечение,
неограниченная свобода печати, право петиций, право
объединения в народные общества и другие права челове-
ка. Статья 7 Декларации 1793 г. в число личных прав
граждан включила право собраний с "соблюдением спокойс-
твия", право свободного отправления религиозных обря-
дов.
В якобинской декларации особое внимание уделялось
гарантиям от деспотизма и произвола со стороны госу-
дарственных властей. Согласно ст. 9, "закон должен ох-
ранять общественную и индивидуальную свободу против уг-
нетения со стороны правящих". Всякое лицо, против кото-
рого совершался незаконный, т. е. произвольный и тира-
нический акт, имело право оказывать сопротивление силой
(ст. 11).
Поскольку сопротивление угнетению рассматривалось
как следствие, вытекающее из прочих прав человека, Дек-
ларация 1793 г. делала революционный вывод о том, что в
случаях нарушения правительством права народа "восста-
ние для народа и для каждой его части есть его священ-
ное право и неотложнейшая обязанность" (ст. 35). Таким
обра-
зом, в отличие от Декларации 1789 г., где говорилось о
национальном суверенитете, якобинцы в своих конституци-
онных документах проводили идею народного суверенитета,
восходящую к Ж. Ж. Руссо.
Конституция якобинцев отвергла принцип разделения
властей, как противоречащий, по мнению Ж. Ж. Руссо,
идее суверенитета народа, выступающего как единое це-
лое. Она предусматривала простое и, казалось бы, демок-
ратическое по тем временам устройство государства. В
противовес проявившимся в годы революции планам регио-
нализации Франции в ст. 1 подчеркивалось, что "фран-
цузская республика едина и неделима".
Упразднив деление граждан на активных и пассивных
как несовместимое с идеей равенства, Конституция прак-
тически узаконила всеобщее избирательное право для муж-
чин (с 21 года). Своеобразное стремление якобинцев со-
четать представительные органы с непосредственной де-
мократией (влияние Ж. Ж. Руссо) нашло свое отражение в
том, что избираемый на один год Законодательный корпус
(Национальное собрание) по ряду важных вопросов (граж-
данское и уголовное законодательство, общее заведование
текущими доходами и расходами республики, объявление
войны и т. д.) мог лишь предлагать законы.
Принятый Национальным собранием законопроект приоб-
ретал силу закона лишь в том случае, если 40 дней спус-
тя после его рассылки в департаменты в большинстве из
них одна десятая часть первичных собраний не отклоняла
данный законопроект. Такая процедура была попыткой воп-
лотить в жизнь идею народного суверенитета, проявляюще-
гося в данном случае в том, что только "народ обсуждает
и постановляет законы" (ст. 10). По ряду вопросов, сог-
ласно Конституции, Национальное собрание могло издавать
декреты, имеющие окончательную силу.
Исполнительный совет являлся высшим правительствен-
ным органом республики. Он должен был состоять из 24
членов, избираемых Национальным собранием из кандида-
тов, выдвинутых списками от первичных и департаментских
собраний. На Исполнительный совет было возложено "руко-
водство общим управлением и наблюдением за ним" (ст.
65). Совет нес ответственность перед Национальным соб-
ранием "в случае неисполнения законов и декретов, а
также в случае недонесения о злоупотреблениях" (ст.
72).
Но предусмотренная якобинской Конституцией система го-
сударственных органов на практике не была создана. В
связи с трудными внутренними и международными условиями
Конвент был вынужден отсрочить вступление конституции в
силу. Будучи убежденными, фанатичными и бескомпромисс-
ными революционерами, якобинцы полагали, что оконча-
тельное подавление контрреволюции и упрочение республи-
ки в сложившейся обстановке могут быть осуществлены
лишь в результате энергичных действий правительства,
путем установления режима революционной диктатуры.
Организация революционной власти. Основы организации
революционного правительства были определены Конвентом
в ряде декретов, в частности в Учредительном законе от
4 декабря 1793 г. "О революционном порядке управления".
В этом декрете предусматривалось, что "единственным
центром управления" в республике является Национальный
конвент. За ним признавалось исключительное право на
принятие и толкование декретов. Такое закрепление руко-
водящей роли Конвента в системе органов революционной
диктатуры было обусловлено самим ходом политической
борьбы. После изгнания жирондистов преобладающим влия-
нием в нем пользовались якобинцы.
Конвент был тесно связан с Парижской коммуной, на-
родными обществами, т. е. был признанным центром рево-
люционных сил того времени, к тому же постоянно дейс-
твовавшим органом, который оперативно реагировал на
быстро меняющуюся политическую ситуацию, рассматривал
большое количество вопросов и за сравнительно короткий
срок принял огромную массу законов (декретов).
Правительственную власть в системе революционной
диктатуры якобинцев осуществлял Комитет общественного
спасения. Он выдвинулся на первое место среди комитетов
Конвента, стал вдохновителем политики революционного
террора. Роль этого комитета особенно возросла с июля
1793 г., когда во главе его вместо Дантона, проявлявше-
го нерешительность и склонность к компромиссам, встал
выдвинувшийся на место лидера якобинцев М. Робеспьер. В
состав комитета вошли и его ближайшие соратники - Сен-
Жюст, Кутон и др.
Согласно декрету Конвента от 10 октября 1793 г., Ко-
митету общественного спасения должны были подчиняться
временный исполнительный совет, министры, генералы. Ему
же вменялось в обязанность сначала ежедневно, а с де-
кабря 1793 г. ежемесячно представлять отчеты о своей
работе в Национальный конвент.
Для связи Конвента и правительственных учреждений с
местами в департаменты и в армию посылались комиссары
из числа депутатов Конвента, которые наделялись широки-
ми полномочиями. Они осуществляли контроль за примене-
нием декретов революционного правительства и в случае
необходимости могли отстранять должностных лиц в депар-
таментах и генералов в армии. Сложная политическая си-
туация (контрреволюционные мятежи, измены в армии) вы-
нуждала комиссаров Конвента брать на себя иногда и не-
посредственные административные и организационные функ-
ции - издавать обязательные распоряжения, командовать
воинскими частями и т. д.
К задачам революционной диктатуры было приспособлено
управление на местах. Законом 4 декабря 1794 г. из ве-
дения администрации департаментов были изъяты важнейшие
вопросы, "относящиеся к революционным законам и мерам
управления и общественного спасения". По этим вопросам
дистрикты и муниципалитеты сносились непосредственно с
революционным правительством. Наибольшую активность в
местном управлении проявляли муниципалитеты, из которых
были изгнаны жирондисты. В работе коммун и их секций, в
генеральных советах широкое участие принимали низы го-
родского и сельского населения.
Еще по декрету 21 марта 1793 г. для надзора за враж-
дебными республике иностранцами в каждой коммуне и ее
секции избирались наблюдательные и иные специальные ко-
митеты. При якобинцах функции этих комитетов значитель-
но расширились, они получили название революционных ко-
митетов. Эти комитеты, состоявшие из наиболее активных
и фанатично преданных революции граждан, были созданы
по всей стране. Они превратились в инструмент революци-
онного террора и в главную опору Комитета общественного
спасения на местах. Они не только последовательно про-
водили в своих округах политику центра, но в свою оче-
редь сами оказывали давление на Конвент, вынуждая его в
ряде случаев выполнять требования опьяненных революцией
масс.
Важное место в системе революционной диктатуры занимали
различные народные общества и клубы, прежде всего Яко-
бинский клуб в Париже, выполнявший роль своеобразного
политического штаба революции, и многочисленные его от-
деления по всей стране (свыше 40 тыс.).
Одной из существенных особенностей якобинской дикта-
туры было создание специальных органов, предназначенных
для борьбы с внешними врагами и внутренней контрреволю-
цией. В своей деятельности, направленной на защиту рес-
публики и завоеваний революции, они использовали методы
революционного террора.
В организации разгрома войск феодально-монархической
коалиции, вторгшихся в республиканскую Францию, решаю-
щую роль сыграла преобразованная якобинцами армия. В
августе 1793 г. Конвент издал декрет о всеобщем ополче-
нии, согласно которому осуществлялся переход от добро-
вольческого принципа к обязательному набору, т. е. соз-
данию массовой народной армии. В ст. 1 декрета говори-
лось: "С настоящего времени впредь до изгнания врагов с
территории Республики все французы должны находиться в
постоянной готовности к службе в армии. Молодые люди
должны отправиться воевать, женатые будут изготовлять
оружие и перевозить продовольствие, женщины будут шить
палатки и одежду и служить в госпиталях, дети будут щи-
пать корпию из старого белья, старики будут в общест-
венных местах возбуждать мужество воинов, ненависть к
королям и взывать к единству Республики". Батальоны но-
вобранцев, слитые с кадровыми частями (так называемая
амальгама армии), привносили в армейскую среду револю-
ционный дух и укрепляли боеспособность воинских подраз-
делений. На командные посты, в том числе и генераль-
ские, выдвигались молодые, способные и волевые люди,
многие из которых были выходцами из народа. Революцион-
ная армия не только очистила к началу 1794 г. террито-
рию Франции от войск коалиции, но и принимала участие в
подавлении контрреволюционных мятежей в Лионе, Вандее и
других городах.
Важную роль в организации борьбы с контрреволюцией
сыграл Комитет общественной безопасности. На него зако-
ном 4 декабря 1793 г. был возложен "особый надзор" за
всем тем, что касалось "личности и полиции". Он не был
подчинен Комитету общественного спасения и должен был
ежемесячно представлять свои отчеты непосредственно в
Конвент. Наделенный правом расследования контрреволюци-
онной деятельности, ареста и предания суду врагов рес-
публики, этот комитет, нередко злоупотреблявший своей
властью, стал одним из важнейших карательных органов в
системе якобинской диктатуры. Особую роль в проведении
карательной политики в дистриктах и коммунах играли
упомянутые выше революционные комитеты. Их функции были
существенно расширены законом 17 сентября 1973 г. о по-
дозрительных. Эти комитеты имели непосредственную связь
с Комитетом общественной безопасности, пересылали ему
списки арестованных и изъятые у них документы. Круг
лиц, считавшихся подозрительными и подлежащих аресту,
был весьма широким и неопределенным. Это лица, которые
своим поведением, связями, речами, сочинениями "прояв-
ляют себя сторонниками тирании, федерализма и врагами
свободы", члены дворянских семей, которые "не проявляли
постоянно своей преданности революции", лица, которым
было отказано в выдаче "свидетельств о благонадежнос-
ти", и т. д. Революционные комитеты, тесно связанные с
народными обществами, местными отделениями Якобинского
клуба, нередко проявляли политическую нетерпимость. Они
развернули энергичную деятельность по выявлению и ра-
зоблачению контрреволюционеров, не очень беспокоясь о
том, что во многих случаях они преследовали и "обезвре-
живали" ни в чем не повинных людей.
В системе органов якобинской диктатуры чрезвычайно
активную роль играл также Революционный трибунал. Он
был создан по требованию якобинцев еще жирондистским
Конвентом, но превратился в постоянно действующее ору-
дие революционного террора лишь после его реорганизации
5 сентября 1793 г.
Судьи, присяжные заседатели, общественные обвинители
и их помощники назначались Конвентом. Вся процедура в
Революционном трибунале характеризовалась упрощенностью
и быстротой, что позволяло ему вести целенаправленную,
но в то же время и жестокую борьбу с политическими про-
тивниками революционного правительства - роялистами,
жирондистами, агентами иностранных держав. До 10 июня
1794 г. по приговору Революционного трибунала было каз-
нено 2607 человек. Военные победы революционной армии и
упрочение республики с неизбежностью при-
вели к распаду былого единства и к усилению внутренних
разногласий в якобинском блоке. Социально-экономическое
законодательство, уничтожившее остатки феодализма, объ-
ективно вело к развитию капиталистических отношений, к
появлению "новых богачей" (нуворишей) и росту социаль-
ного неравенства, к ухудшению положения городской и
сельской бедноты.
"Карающий меч" якобинцев, руководство которыми все в
большей степени сосредоточивалось в руках Робеспьера и
небольшой группы близких ему лиц, быстро утрачивал свою
революционную направленность. Он превращался в орудие
расправы не только с правыми силами, не приемлющими
максимализма якобинских вождей, но и с лидерами левого
крыла якобинцев, представлявших интересы низов городс-
кого и сельского населения ("бешеные", эбертисты и т.
д.). Последние требовали дальнейшего развития револю-
ции, создания эгалитарного общества. Откровенные поли-
тические репрессии якобинцев отпугивали многих их быв-
ших сторонников, вели к падению их авторитета, к суже-
нию социальной базы их власти. Вожди якобинцев по су-
ществу уже не видели другого пути к тому, чтобы спасти
режим и укрепить свое личное положение, кроме как уси-
ление террора. Борьба за демократические идеалы в усло-
виях нарастающего террора все более откровенно превра-
щалась в тривиальную борьбу за личную власть.
10 июня 1794 г. Конвент под давлением Робеспьера
принял декрет "О врагах народа", имевший зловещие пос-
ледствия. Этот декрет еще более упрощал судебную проце-
дуру, но вместе с тем упразднял элементарные демократи-
ческие основы судопроизводства.
Обвиняемый допрашивался только на судебном заседании
в присутствии присяжных и публики, не имел права на за-
щитника ("защитниками невинно оклеветанных патриотов
закон считает присяжных патриотов; заговорщикам же за-
щитников не полагается"). Руководством к вынесению при-
говора должна была служить лишь "совесть" присяжных.
За все преступления, подлежащие ведению Революцион-
ного трибунала, назначалась смертная казнь. Само поня-
тие "враг народа" по декрету было сформулировано широко
и неопределенно. Закон позволил якобинскому руководству
Конвента усилить террор против политических про-
тивников режима и против "новых богачей", но он повлек
за собой и рост казней невинных и оклеветанных людей
(за 48 дней было казнено 1350 человек).
К лету 1794 г., когда в результате побед революцион-
ной армии исчезла военная опасность и новый республи-
канский строй стал политической реальностью, внутренние
противоречия, присущие якобинскому режиму, стали более
острыми и неразрешимыми.
Новую денежную аристократию раздражали введенные
якобинцами ограничения предпринимательства. Она не же-
лала более мириться с террором, с ограничениями элемен-
тарных демократических прав, с фактическим разрушением
созданного революцией конституционного механизма.
Сложившееся в ходе революции многомиллионное мелко-
собственническое крестьянство утратило свой революцион-
но-демократический настрой, отвернулось от якобинцев.
Как отмечалось выше, вожди якобинцев оттолкнули от себя
в конечном счете и низы городского и сельского населе-
ния.
В условиях, когда правящий блок быстро разваливался,
в Конвенте созрел заговор группы монтаньяров, выступив-
ших, в том числе с целью самосохранения, против беспре-
дела и вакханалии якобинского террора (Тальен, Баррас и
др.). Поскольку вожди якобинцев исчерпали резервы своей
революционной активности, а потому не могли вновь опе-
реться на народные массы, их правление все более приоб-
ретало черты политического самоубийства. Планы заговор-
щиков, к которым примкнул ряд членов обоих правительст-
венных комитетов, сравнительно легко осуществились 27
июля 1794 г. (9 термидора - по республиканскому кален-
дарю).