1. После краха СССР, который явился плодом тайной политики Запада, Россия оказалась в тяжелой геополитической ситуации, при неблагоприятном для нее раскладе сил в мире, с угрозой ее дальнейшего развала также в значительной степени из-за происков США и Запада.

Указанная точка зрения высказывалась представителями консервативной оппозиции в 1992 году. ¹
2. Россия сохраняет высокий международный статус, ее вклад в победу идей "нового мирового порядка" ( как правопреемницы Советского Союза) дает ей право рассчитывать на почти равноправное с Соединенными Штатами участие в решении мировых дел.

Указанная идея "равноправного партнерства" с Соединенными Штатами была особенно популярна в 1992 - первой половине 1993 гг. среди стратегов, создавших концепцию Содружества Независимых Государств. Позднее указанная позиция была подвергнута резкой критике представителями всех политических направлений за то, что внешняя политика страны в этот период игнорировала национальные интересы России и не отражала нового статуса Российского государства, которое рассматривалось то как эквивалент СССР, то как страна, стремящаяся "слиться" с Западом.
3. Распад СССР не является катастрофой, Российская Федерация получает возможность независимого развития и формирования своей внешней политики. Исчезновение одной из сверхдержав существенно изменило международную ситуацию в целом и статус Российского государства в мире. Россия, оставаясь одной из ведущих стран мира по нескольким параметрам (территория, население, природные ресурсы, военная мощь, интеллектуальный и культурный потенциал), не может рассчитывать на тот же статус в отношениях с Западом, что и СССР. Надежды на равноправные отношения с Западом не оправдались. Постановка вопроса о расширении НАТО в конце 1993 - начале 1994 гг. была свидетельством серьезного поворота по отношению к России.

      12-13 июня 1992 года на первом съезде Русского Национального Собора (РНС) один из его сопредседателей А. Стерлигов отмечал, что ему известны секретные документы ЦРУ и Пентагона о плане уничтожения СССР и России как великой державы и превращения ее в сырьевой придаток, устранения ее с политической арены как самостоятельного и сильного государства.

      Концептуальное оформление идеи предумышленного разрушения позиций Российского государства получили в дискуссиях о "евразийском и атлантическом противостоянии", которые развернулись на страницах газеты "День" и ряда других периодических изданий, таких как "Наш современник", "Москва", "Молодая гвардия", "Литературная Россия", "Русский вестник". Основная идея, высказывавшаяся защитниками идеи противостояния "евразийцев и атлантистов" А. Дугиным, А. Прохановым, Ш. Султановым, А. Виноградовым и другими, сводилась к тому, что все происходящее на постсоветском пространстве является продолжением исторического противоборства между силами, представляющими интересы островных государств - США, Великобритания и континентальных государств - Россия, Китай, Европа. ²

      Известный публицист В.Штепа отмечал, что существование Российского государства и затем Советского Союза сдерживало "натиск" атлантистов. Однако "развал" СССР поставил Российскую Федерацию в весьма уязвимое положение под натиском "атлантистов". В. Штепа высказал предположение, что положение России в новых условиях будет ухудшаться по той причине, что США превращают Европу в "новые Соединенные Штаты", поэтому Евразия оказывается перед лицом нового исторического вызова - сумеют ли евразийские государства сохранить свою национальную, духовную и политическую независимость, или предпочтут исторически стерилизованное существование в "общечеловеческой клетке "нового мирового порядка". ³

      Конец биполярного мира и сверхдержавности СССР воспринимался многими политологами критической ориентации как событие, которое имеет негативные последствия для России, ее исторического места и предназначения. Одна из лидеров Конституционно-демократической партии РФ, историк Н. Нарочницкая отмечала в 1992 году, что развал СССР и проведение политики "превращения России в Запад" привели к тому, что "Россия потеряла ощущение своего предназначения, своей роли в мире. Сформировавшись в течение веков как евразийская держава, она стала хранительницей равновесия между Востоком и Западом. С началом установления "нового мирового порядка" игнорируются ее извечные геополитические и цивилизационные реальности, попираются исторические преемственные интересы."

      По мнению Н. Нарочницкой, все действия Запада были направлены на то, чтобы проникнуть и установить свое влияние в регионах, куда США и другие западные страны проникнуть не могли, чтобы превратить Россию в отсталые задворки, инструмент против различных противодействующих сил на Востоке. Н. Нарочницкая заявила, что "мировое латинство" (США) ведет борьбу против "азиатского духа", а России более подходит нейтральная позиция". ⁴

      Тот факт, что Россия как бы сохранила за собой лидирующее положение в рамках нового образования - Содружества Независимых Государств, также воспринимался представителями оппозиции достаточно пессимистически. Так, политолог Ш. Султанов расценил создание СНГ как выполнение "секретного плана" США: "Атлантический истеблишмент, в первую очередь США, к марту-апрелю 1991 года стали утрачивать контроль над процессом постепенного ослабления СССР. Соединенные Штаты не были готовы к новой геополитической ситуации, когда Горбачев был выведен за скобки. Для того, чтобы получить доступ к геополитическим советским ресурсам, блокировать на длительный срок "русский фактор", им было мало контролировать независимые государства порознь, нужна была сквозная координирующая структура, довольно жесткая". ⁵

      Известный своими крайними взглядами генерал А. Макашов высказывался еще более жестко: "Все, что делается в нашей стране, особенно в последние годы, все спланировано в США... Все развивалось по планам ЦРУ. ... Всем ясно, что СНГ создан кучкой политических авантюристов в угоду и по прямому указанию дяди Сэма. Сегодня, разбитый на суверенные территории разоруженный СССР стал легкой добычей США." ⁶

      По оценкам политологов, усматривавших фатальный исход для России от распада СССР, такой расклад сил стал результатом политики советского руководства, целью которой было вхождение Советского Союза в сообщество цивилизованных государств. Последствия политики "нового политического мышления" оценивались отдельными авторами как трагические для Российской Федерации, которая находилась, по их мнению, на грани расчленения все теми же "темными силами" Запада. Публицист Е. Гудков, например, отмечал, что даже последствия 250-летнего татаро-монгольского ига не были столь пагубными для России, так как в результате русские пришли к осознанию того, что выжить они могут только объединившись. По мнению автора, "цивилизованное сообщество" в принципе не может "абсорбировать" Россию целиком, так как страна слишком большая, и различные члены сообщества имеют интересы к отдельным частям огромного российского государства.

      Оценивая Россию как континентальный центр - "хартленд" Евразии, политологи указанной критической ориентации предупреждали, что Россия остается очень притягательной территорией, так как обладает самыми богатыми ресурсами в мире. Расчленение России несколькими крупными группировками капиталистических стран, по их мнению, обернется трагедией не только для России, но и для них самих. Курс на ускоренное, хищническое потребление ресурсов жизнеобеспечения быстро истощит и российские природные "кладовые", и капиталистические страны вновь столкнутся с проблемой нехватки ресурсов. России тогда уже не будет, предостерегает Е. Гудков, и западным странам не останется ничего другого, как драться между собой за остатки этих ресурсов. В сложившихся условиях спасти Россию могла мобилизация страны на основе и укрепления ее военной мощи. ⁷

      Основным выводом из оценок международного положения России после 1991 года было утверждение, что распад СССР предрешил неблагоприятный расклад сил в мире для России, западные страны не останавливаются на достигнутом и продолжают разваливать Россию, с тем чтобы на постсоветском пространстве не существовало более великого государства. Делались заявления о том, что в новых условиях Россия теряет свое геополитическое влияние, потеряла всех союзников; СНГ не является аналогом СССР по своей позитивной значимости для России, внутри него сохраняются противоречия и развиваются негативные тенденции в отношении Российской Федерации. Указывалось, что для возрождения Российского государства, укрепления его высокого международного статуса необходимо поддержание его военной мощи, восстановление его влияния на постсоветском пространстве, в регионах его традиционного геостратегического влияния - Ближний Восток, Азия; использование возможностей восстановления союза между бывшими республиками СССР, в первую очередь, с Украиной и Белоруссией.

      Опасения относительно будущего ограничения международного статуса России и трудностей ее государственного развития высказывал академик Поздняков. Он указывал на то, что в результате изменения ситуации в мире после распада СССР Россия оказалась в центре геополитической катастрофы. По утверждению академика, серьезность проблемы состоит в том, что геополитическое положение России по-своему уникально, в нем заложена судьба и ее самой, и всего мира. Будучи сторонником геостратегической концепции английского ученого-географа Х. Маккиндера, Э. Поздняков рассматривал проблему статуса России в новых международных условиях с позиций этой теории. Он обращал внимание на тот факт, что на географической карте Россия занимает центральную позицию, Сердцевинную землю - Хартленд, что определяет роль России как держателя мирового цивилизационного и силового баланса.

      Прогнозы серьезных катаклизмов как вокруг России, так и внутри страны выводились из того, что ослабление России после краха СССР, "растаскивание" Сердцевинной земли на куски, активизация различных политических сил, которые стремятся реализовать свои интересы в России, на постсоветском пространстве и в Европе, привели к тому, что возникла опасность геополитической разбалансированности мира. Высказывался прогноз, что лавина геополитических изменений может стать неуправляемой, может начаться передел границ не только России, но и других сопредельных государств.

      Э.А. Поздняков высказал прогноз, что в сложившейся геополитической ситуации России придется выполнять роль "мирового цивилизационного и силового балансира". Он высказал мысль, с которой впоследствии согласились многие специалисты в области международных отношений: "... тот, кто имеет контроль над Хартлендом, владеет средством эффективного контроля над мировой политикой и прежде всего средством поддержания в мире геополитического силового баланса, без которого немыслим стабильный мир. ... Отсюда роль и задачи России как центра Хартленда, отсюда же должны брать начало ее ключевые национально-государственные интересы." ⁸

      Специалисты по вопросам внешней политики, придерживавшиеся аналогичной точки зрения, высказывали мысль о том, что время сверхдержав близко к своему окончанию, поэтому стратегическое российско-американское партнерство будет выгодно обеим сторонам. В ходе визита в США в 1992 году об этом говорил бывший лидер Советского Союза М.С. Горбачев. Оставаясь верным идеям "нового политического мышления", он заявил о том, что Россия могла бы стать "хорошим и достаточно влиятельным партнером" Соединенных Штатов для проведения высокоморальной и разумной международной политики", поскольку "она геополитически не противостоит США". М.С. Горбачев отмечал, что Россия более не являлась соперником Америке, так как для этого у нее не было ни реального интереса, ни побудительных мотивов". ⁹

      В 1992 году была широко распространена идея о том, что Россия останется "государством номер 1" в международных делах и в политике Вашингтона до тех пор, пока она располагает ядерным арсеналом. ¹⁰ Высказывалась мысль, что Россия получила "из американских рук то, что своими добиться становилось весьма хлопотно или невозможно, - статус России, как единственного ядерного правопреемника Советского Союза". ¹¹

      Политолог А. Пушков, в 1992 году заместитель главного редактора еженедельника "Московские новости", считал, что в своей "большой стратегии" на политическом пространстве СНГ Вашингтон будет опираться на треугольник Москва-Киев-Алма-Ата с вершиной треугольника в Москве. Такая позиция также основывалась на том, что сотрудничество с Россией будет иметь для США приоритетное значение в силу того, что Россия - наследница большей части ядерного и военного потенциала СССР, единственная держава, способная уравновесить Китай и предотвратить распространение исламского фундаментализма. ¹²

      В утверждении А. Пушкова можно усмотреть серьезное противоречие, о котором ранее писала Н. Нарочницкая, а впоследствии будут говорить сторонники прагматического подхода к планированию внешней политики России. Среди аргументов против такой позиции приводились следующие: не следует нагнетать настроения относительно "роста исламского фундаментализма" и "враждебности ислама" России в условиях, когда еще неясна позиция Запада в отношении России, когда отсутствуют внутренние и внешние предпосылки для выполнения роли "сдерживания, противостояния" Востоку, и более приемлемой является модель разумного сотрудничества.

      Фактору "великодержавности" России и ее высокому статусу в отношениях с ведущими странами мира было уделено основное внимание в официальной стратегии МИД России. Так, в 1992 году заявлялось, что Россия должна занять "достойное место" в располагающемся в северном полушарии поясе развитых демократических стран, в котором Россия с ее евразиатским положением имеет все основания и по культурному потенциалу, и по историческим традициям, и по ресурсным критериям занять достойное место в этом поясе. ¹³

      В конце 1994 года министр иностранных дел Российской Федерации А.В. Козырев изложил основы внешнеполитической доктрины страны, где были положения о статусе нового Российского государства и его месте в международных отношениях, в отношениях со сверхдержавой - Соединенными Штатами. Он отмечал следующее: "Сразу же хочу ясно определить свою позицию: партнерству нет альтернативы. Отказ от него означал бы, скорее всего, потерю исторического шанса на решение двуединой задачи: формирование открытого миру демократического российского государства и превращение неустойчивого постконфронтационного мира в стабильный и демократический". ¹⁴

      Министр особо подчеркивал значение России для развития международных отношений, "равнозначность" постсоветской России и Соединенных Штатов, которые, по его определению, располагали "исторически обусловленными возможностями влиять на ход мировых дел", могли "сыграть роль катализатора глобального партнерства". А.В. Козырев называл иллюзиями устремления тех политиков на Западе, которые считали, что "с Россией можно построить партнерство не равного, а патерналистского типа по принципу "если русские стали хорошими, то они должны во всем следовать за нами".

      Слова министра о статусе России означали переход к новой стратегии. Хотя по-прежнему делались заявления о возможности строительства отношений с Западом на основе "нового политического мышления", "глобализации межгосударственных отношений", было все более очевидно, что у России и США складываются разные подходы к реализации этого плана, непохожие оценки роли России в будущем мировом развитии. А.В. Козырев, озвучивая официальную внешнеполитическую линию, отмечал: "Во-первых, Россия обречена быть великой державой. Такой она выходила из всех исторических потрясений, которые выпадали на ее долю. Такой она, несомненно, выйдет и из нынешнего кризиса. При национал-шовинистах - враждебной и угрожающей, при демократах - дружественной и мирной. Но во всех случаях великой."

      В 1994 году позиция сторонников равноправного партнерства с Западом по-прежнему существенно отличалась от взглядов представителей консервативной (национально-патриотической) оппозиции. В среде либеральной, демократической внешнеполитической элиты сохранялось относительное согласие позиций по вопросу об отношениях с США и Западом, надежды на реализацию идей, заявленных двумя сверхдержавами в конце 1980-х годов. Оппозиционные лидеры, как отмечал министр иностранных дел, оставались противниками партнерства, продолжали высказывать тезис об обреченности России на конфронтацию с окружающим миром, о фатальной несовместимости Востока и Запада.

      Г.А. Зюганов так оценивал положение России в 1994 году: "Глубокий системный кризис, в котором оказалась Россия - оболганная русоненавистниками, ограбленная оборотистыми дельцами, расчлененная нелепыми границами, - требует вдумчивого и серьезного анализа "американского фактора". Мы должны в минимальные сроки освоиться в новой, зачастую враждебной нам действительности, выработать стратегию и тактику поведения, определить главные ориентиры процесса возрождения Великой Державы." ¹⁵

      В специальном анализе "Политика - 94", представленном в журнале "Наш современник", отмечалось, что переживаемый Россией кризис является одним из наиболее мощных и всеобъемлющих за всю ее историю. Он сравнивался со Смутой начала XVII века и революционными катаклизмами 20 столетия, которые на семь десятилетий прервали естественное историческое развитие российской государственности. По оценкам представителей консервативной оппозиции, в начале 1990-х годов решался вопрос, который мог определить в обозримом будущем не только судьбу постсоветского пространства, но и перспективы развития всего мирового сообщества.¹⁶

      Оппозиционные стратеги и аналитики, так же как и многие представители либеральной элиты, видели основную задачу в "выживании России в качестве великой державы", однако в отличие от либералов, они не считали партнерство с США и Западом необходимым условием для сохранения великодержавного статуса России. По их убеждению, действия Запада являлись "беспардонным давлением, стремлением максимально использовать ослабление своего извечного геополитического соперника в корыстных интересах". К. Душенов, специалист в области военной истории, отмечал, что усилия Запада по включению постсоветского пространства в цивилизованное сообщество государств, разрекламированное российскими демократами после развала СССР, имели на деле своей конечной целью максимальное увеличение иностранного влияния на российскую политику.

      По мнению военного историка, в отношении Запада к современной России прослеживались два подхода. Один из них основывался на том, что существование стабильной и прочной России, при всей ее неудобности для Запада, все же есть меньшее зло, чем непредсказуемые последствия упадка и распада российского государства. Согласно другому подходу, существование России в виде единого и сильного государства неприемлемо для сообщества цивилизованных государств. Предпочтительнее вариант демонтажа государства, включения ее частей в зоны влияния развитых стран в качестве поставщика сырья и дешевой рабочей силы.

      Аналогичную мысль высказывал известный деятель оппозиционного движения А. Казинцев. Он также усматривал серьезные вызовы существованию России со стороны стран "ближнего" и "дальнего" зарубежья, считал, что страна "оказалась на судьбоносном рубеже: либо России удастся возглавить процесс возрождения могучего государства, либо Россия утратит остатки былого величия - настолько, что проблемой станет сохранение целостности самой Российской Федерации". ¹⁷

      Несмотря на то, что идея отношений с США и Западом занимала важное место во внешнеполитических дискуссиях, в 1994 году начала проявляться тенденция к отходу от стратегии равноправного партнерства с Западом. Было очевидно, что США и ведущие западные страны проводят политику, по многим параметрам не совпадающую с планами России, а часто и вразрез с ее интересами, как это произошло в вопросе с расширением НАТО и с политикой США в отношении Украины, Казахстана и других постсоветских государств. Среди представителей внешнеполитической элиты нарастало недовольство как действиями западных стран во главе с Соединенными Штатами, так и собственной политикой, отсутствием четкой стратегии поведения России в мире, где ее статус продолжал снижаться, и она все более отодвигалась от большой мировой политики. В это время отдельные политологи-прагматики отмечали, что Россия оказалась в ситуации, когда у нее не было врагов, но и не осталось союзников, появилась перспектива остаться в изоляции. ¹⁸

      Получила развитие позиция, согласно которой России не следует обольщаться перспективой "безоблачного" партнерства с США и Западом. Г.А. Арбатов предупреждал: "... Россия остается великой державой, имеющей свои законные национальные интересы. Хотя с окончанием холодной войны у нас едва ли были какие-либо антагонистические противоречия с США и другими западными странами, и наши лидеры все больше говорят о необходимости сотрудничества (что в принципе правильно), наши интересы не всегда будут совпадать. И эта реальность не должна вызывать недовольства. Различия в интересах, даже объективные противоречия, - это естественная часть отношений между странами. Даже теми, которые связаны отношениями длительного дружественного сотрудничества." ¹⁹

      Все большее распространение получила идея о том, что как нагнетание излишнего "драматизма", так и безграничный оптимизм относительно равноправного партнерства с США, западная ориентация российской политики требуют корректив. Так, авторы доклада "После империи" указывали, что после распада СССР Россия не лишается автоматически своей первостепенной международной роли, выражающейся: 1) в стабилизирующей способности, которой она обладает в масштабе Евразии (в первую очередь, на территории бывшего СССР) и, следовательно, в глобальном; 2) в соединяющей, интегрирующей функции по отношению к объединяющейся и благосостоятельной Европе и остающейся бедной и разъединенной Азии; 3) в способности частично амортизировать, гасить негативные импульсы по обе стороны лежащего через Россию "евразийского моста", которые неизбежны в процессе бурных глобальных трансформаций. Эксперты указали на то, что в мировой политике эти функции, хотя и под совершенно иными лозунгами, объективно выполнял СССР - опять-таки прежде всего благодаря геополитическим возможностям России. ²⁰

      Указанная позиция об "автономной" геополитической роли России в международном развитии оказала влияние и на оценку последствий холодной войны для Российского государства.

      В программном документе - "Россия на пороге XXI века", отражавшем взгляды представителей национально-патриотического блока, были обобщены оценки положения России в современном мире и представлены соображения относительно перспектив ее внешнеполитической деятельности. В нем, в частности, отмечалось следующее: " ... холодная война завершилась полным поражением одной из сторон, в результате чего кардинально нарушилось существовавшее ранее мировое равновесие сил." ²¹

      Авторитетный либеральный политолог, директор Института США и Канады РАН С.М. Рогов в одной из статей писал следующее: "Не будет преувеличением говорить о нынешней ситуации как о послевоенном урегулировании. "Холодная война" вполне сопоставима с такими крупными историческими военно-политическими конфликтами, как наполеоновские или первая и вторая мировые войны. Как известно, каждый раз после завершения противостояния начался передел мира. С этой точки зрения нынешний этап принципиально не отличается от предыдущих, хотя речь не шла о битве на полях сражений. Думаю, надо честно признать, что "холодная война" закончилась победой Запада и поражением Советского Союза." ²²

      Многие российские эксперты признали, что хотя Российская Федерация не участвовала в холодной войне, ей как государству-наследнику приходится нести на себе бремя поражения и платить за него цену. Еще в 1992 году С.М. Рогов высказывал мысль о том, что "было бы наивно рассчитывать, что можно ограничиться простой подменой понятия СССР в привычных формулах международной политики понятием России. Российская Федерация, хотя и стала правопреемницей Советского Союза и Российской империи, отнюдь не является той же страной, лишь сменившей название." Как отметил С.М. Рогов, "такого государства, как сегодняшняя Россия, раньше не было ни политически (демократическое устройство), ни экономически (либеральное рыночное хозяйство), ни даже географически (в унаследованных от РСФСР границах). Новой России еще предстоит определить свою идентичность, свой характер, свои национальные интересы, свое место в современном мире". ²³

      В научном докладе "Национально-государственные интересы России и ее внешняя политика", подготовленном Центром внешнеполитических исследований Института международных экономических и политических исследований РАН в 1994 году, указывались следующие изменения в статусе Российской Федерации:

      1. По состоянию социально-экономического развития Россия не может быть отнесена к числу сверхдержав, и этот статус ей в настоящий момент не нужен и непосилен. Даже с ролью великой державы она справляется с большим трудом, так как не имеет для этого необходимых политических, экономических и военных ресурсов. Россия не в состоянии проводить глобальную внешнюю политику, сходную с той, которую проводил Советский Союз.

      2. Россия остается центром притяжения в постсоветском пространстве, причем не всегда в позитивном смысле. Взаимосвязи между Россией и странами СНГ глубже и обширнее обычных межгосударственных отношений. ²⁴

      Назначение в 1996 году на пост министра иностранных дел Е.М. Примакова как бы подвело черту под периодом в российской политике, когда еще были живы идеи сотрудничества России с Западом, при котором априори за Россией признавалось право на особую роль. Новый министр признал в представленной новой концепции внешней политики, что при переходе от двухполюсного мира к многополюсному резко ослабли центростремительные силы по отношению к России. После распада Варшавского Договора, а затем и СССР страны Центральной и Восточной Европы в своем преобладающем числе перестали ориентироваться на Россию, выступившую в качестве преемницы Советского Союза. Основательно ослабли связи России с суверенными странами СНГ - бывшими частями практически унитарного СССР. ²⁵

      Политологи признавали, что Россия потеряла статус глобальной державы, сойдя на уровень державы региональной. Однако обращалось внимание на тот факт, что Россия остается особенной региональной державой, расположенной в двух частях света, охватывающей несколько регионов мира, имеющая уникальную возможность утвердиться как трансрегиональная держава. Вновь был поднят вопрос о том, какие страны одержат верх в естественном соперничестве между морскими державами ("римленд") - США, Западная Европа, Дальний Восток (Япония), контролирующими "римленд", и континентальными державами, среди которых Россия ("хартленд") является центром Евразии. ²⁶

      Оценивая возможности России, историк Ал. Громыко отмечал, что США, Европа во главе с Германией, Китай и Россия, как лидер СНГ, с явным отрывом от других претендуют на роль мировых геополитических центров в XXI веке. Однако Россия является экономически самой слабой из перечисленных лидеров, не стабилизирована ее политическая система, не решены до конца проблемы территориальной целостности. По мнению историка, поначалу Америка была не против создания советско-американской оси - гегемона в международных делах, что было своеобразной ностальгией по стабильности и предсказуемости мира в годы холодной войны. Последовавшее катастрофическое ослабление России не оставило ей шанса использовать это свойственное американцам стремление к рациональности, в том числе в упорядочении мироустройства.

      Философ Н. Розов также обратил внимание на невыгодность новой геополитической ситуации для России. Согласно его утверждению, к концу XX века многие из благоприятных факторов развития России в течение пяти веков ее расширения, перестали действовать. Россия оказалась в ситуации хронического недостатка мобилизационных ресурсов, с крайне слабой по современным меркам сетью внутренних коммуникаций, а главное - в геополитически невыгодном уже не окраинном, а центральном положении между такими силами, как:

• Западная и Центральная Европа с поддержкой НАТО;
• мир ислама (прежде всего Турция и Иран), имеющий давние претензии на протекторат над Средней Азией и Кавказом;
• Китай, бурно растущий в демографическом, экономическом, технологическом и военном аспектах, не свободный от имперско-экспансионистских интенций;
• богатейшая Япония, ведущая экономическая держава, с которой до сих пор не подписан мирный договор из-за Курильского территориального конфликта;
• главная военная держава Тихого и Мирового океана - США, где всерьез обсуждаются идеи выкупа, присоединения Чукотки, Камчатки, Якутии, Восточной и даже Западной Сибири.

      Вполне откровенно оценили позиции России авторитетные политологи В.А. Кременюк и А.Д. Богатуров. Они заявили о том, что, чем больше будет слабеть Россия, тем яснее, что США не будут ей помогать сохранять те международные позиции и рычаги влияния, которыми она обладала и/или могла бы обладать, будучи сильной. Эксперты отметили, что нельзя ни на минуту забывать о той асимметрии, которая сложилась между США и Россией в результате драматических перемен 1991-1992 годов. С окончанием холодной войны Соединенные Штаты и западный мир в целом мало потеряли, налицо существенное различие в стартовых позициях периода после окончания холодной войны у США и России.

      Политологи высказали точку зрения, по которой России не следовало и не следует ожидать "лояльности" США и Запада по отношению к ней, каких-либо решительных действий и усилий по оказанию реальной поддержки и помощи в тяжелый переходный период. Как отмечали авторы статьи "Российско-американские отношения между конфронтацией и партнерством", Евразия всегда была и останется центром американских стратегических и экономических интересов. Не допустить гегемонии в Евразии какой-либо одной державы - базисная цель американской политики с тех пор, как она стала приобретать черты политики глобальной. Соединенные Штаты употребили пять послевоенных десятилетий на изматывание Советского Союза и подрыв его способности претендовать на роль такого гегемона. Именно эта цель, по прогнозам экспертов, - устранить любого соперника американским интересам в масштабах евразийского материка - систематически воспроизводилась и будет воспроизводиться в качестве первоочередной при любых переменах власти в Вашингтоне. ²⁸

      Определяя основную цель внешней политики единственной сверхдержавы, стремящейся к сохранению своего единоличного статуса и контроля над мировым развитием, многие российские политологи заговорили о том, что России не следует ориентироваться в первую очередь на США и Запад, больше думать о других направлениях внешнеполитической деятельности, так как Соединенные Штаты будут прилагать все усилия к тому, чтобы в Евразии не было ни одной единолично лидирующей державы, но множество средних, относительно устойчивых, умеренно сильных, уравновешивающих друг друга, но обязательно уступающих США по своим индивидуальным или даже групповым возможностям.

      При этом отмечалось, что Россия в новых условиях все равно будет занимать одно из приоритетных мест во внешней политике США, и не в последнюю очередь как противовес Китаю, который по оценкам подавляющего большинства экспертов, будет в XXI веке главным геополитическим соперником Соединенных Штатов. С этой точки зрения оценивались действия США по расширению НАТО, установлению максимального влияния на Украину, и конечно, закреплению России на платформе сотрудничества с Западом. Как считают многие российские эксперты, решив эту тройную задачу, Соединенные Штаты могли бы с уверенностью гарантировать защиту своих экономических и стратегических интересов в Евразии на неопределенно долгую перспективу и независимо от того, насколько сдержанно или, напротив, вызывающе будет вести себя экономически сильный, быстро наращивающий военные возможности и по-великодержавному амбициозный Китай.

      Отдельные политологи высказывали мнение, что в мире после окончания холодной войны вместо двух центров военной силы складываются три центра экономической власти: США, Объединенная Европа и Тихоокеанский регион - Япония, Китай, Тайвань, Корея. Отмечалось, что отношения между этими тремя центрами экономического могущества будут очень сложными, неизбежны противоречия и конфронтации, но будет и все возрастающая кооперация, диктуемая требованиями экономики, глобальной экологии и условиями сохранения цивилизации на планете.

      Указывалось на то, что в этом треугольнике России отводится особое место и роль, так как она связывает его в единое целое. Важность России оценивалась на основании ряда факторов: географическое положение, очень выгодное "северное расположение"; ее ресурсные богатства, что делает Россию одним из важнейших источников процветания всего мирового сообщества. К числу важнейших факторов относилась и военная мощь России - ее ядерный потенциал. Таким образом, делался вывод о том, что утрата сверхдержавного статуса не является трагедией для России, и при умелом использовании указанных факторов она сможет занять достаточно влиятельное положение в мире. ²⁹

      Многие политологи заявили о том, что следует дать реалистическую оценку России, как государству, и ее положению в новых условиях после распада СССР. Указывалось, что, во-первых, России следует "распрощать-ся" с надеждами на альянс с Западом, основанными на договоренностях, достигнутых в конце 1980-х годов между Советским Союзом и США, не идеализировать намерения США и западных стран, соблюсти свой прагматический интерес; во-вторых, России не следует завышать свои возможности, отойти от статуса глобальной державы, но и не отказываться от самостоятельной, достаточно сильной политической линии, в-третьих, пересмотреть цели и задачи своей внешней политики в соответствии с изменением статуса страны, направленности и масштабов ее внешнеполитической деятельности.

      Подводя итоги внешнеполитической деятельности Российской Федерации в 1992 году, авторы доклада "После империи. Демократизм и державность во внешней политике России" отмечали, что советский период в развитии России - это один из этапов ее развития. Согласно их оценкам, "вненациональная коммунистическая доктрина внешней политики СССР долгие годы маскировала геополитические факторы, никогда не перестававшие определять мировую роль России. По сути дела, советская глобальная роль, включая глобально-стратегическую, во многом оставалась производной от российской".

      Сторонники реалистической оценки новых перспектив развития международных отношений и места, и роли России в мире указывали на то, что не следует "пугаться" неизбежного сужения сферы российского влияния, так как, по сути дела, "перед российской дипломатией стоит задача вернуть Россию в естественное русло развития международных отношений, откуда она оказалась вырванной семьдесят с лишним лет назад". Отмечалось, что хотя планетарный размах старой советской дипломатии может сузиться до евразийских рамок. Но этого будет не мало, учитывая, что России предстоит возвращаться в мир, сделавший невероятный рывок в своем развитии.

      По мнению сторонников прагматического подхода в оценке перспектив внешнеполитической деятельности России, задача состояла в том, чтобы избежать безвольного отказа от использования "от века данных" геополитических возможностей в интересах международной стабильности как условия демократического развития и благополучия России, не взваливать на "изможденную страну имперского бремени "вселенской ответственности". ³⁰

      Представители народно-патриотической оппозиции предложили свою интерпретацию вопроса о новом статусе России. Если в 1991-1993 годах главным оставался тезис о "тайном заговоре Запада", о гибели государства, то особенно в 1995 году оппозиционные партии, прежде всего КПРФ, отошли от прямых обвинений, хотя резко критическая направленность их заявлений в адрес США и Запада осталась.

      При оценке ситуации в мире и положения России выделялись следующие факторы - кризисное состояние российского государства, отсутствие внешнеполитической доктрины, отвечающей интересам страны, особенность отношений с США и Западом, необходимость региональной переориентации российской политики. Как мы увидим ниже, в принципе правильно вычленяя слабые места и болевые точки положения России и ее политики, "патриотические" лидеры были склонны излишне драматизировать ситуацию, часто оперировали категориями времен холодной войны, что не способствовало решению проблем внешнеполитической деятельности Российской Федерации.

      Лидер КПРФ Г.А. Зюганов подчеркивал, что то, что происходит со страной на протяжении последнего десятилетия, - это прогрессирующий распад целостности России как субъекта мировой истории и культуры. Сравнивая Россию с Древним Римом, он писал следующее: "Катастрофы подобного рода известны с давних времен. Все великие цивилизации, покинувшие мировую арену - будь то языческий Рим или христианская Византия, - прошли этот губительный процесс. ... Под влиянием внутренних распрей и внешнего давления распадалось государственно-территориальное, культурное и нравственно-религиозное единство, позволявшее обществу сохранять историческую преемственность, политическую стабильность, осмысленность личного, семейного и государственного бытия". ³¹

      Лидер парламентской оппозиции в 1993 году Р. Хасбулатов также делал акцент на трагичности происходящего. Он коснулся советской истории российского государства. По его мнению, крах социализма в СССР поставил Россию на грань катастрофы, имел негативные последствия не только для Российской Федерации. Он отмечал следующее: "Победа социализма в России означала не просто прорыв сквозь стену капитализма. Это было нечто большее - появление конкурентной политической системы, базирующейся на извечных мечтах и идеях человечества, уходящих в глубь веков: о свободе, равенстве, братстве." ³²

      Мысль о кризисном состоянии государственности России, о ее положении как великой континентальной державы высказывалась и другими экспертами-историками и политологами. В одной из статей В. Межуева, отмечалось, что не одна Россия переживает в современном мире процесс модернизации, никакой стране не гарантирована вечная жизнь. Однако, указывал автор, нигде не замечено, чтобы этот процесс трактовался как отрицание базисных основ национального существования страны и ее права на самостоятельную внешнюю и внутреннюю политику. В. Межуев заявил, что "только в России появилась новая и странная порода людей, называющих себя демократами и готовых пожертвовать Россией во имя торжества западных ценностей и идей". ³³

      Несмотря на то, что подчеркивался фактор кризиса в развитии России, ее экономической, политической, военной уязвимости (о чем речь пойдет в специальном разделе главы), России все же отводилась значительная роль в мировом развитии, а по мнению отдельных стратегов, даже решающая роль. Г. Зюганов в статье "Россия в борьбе цивилизаций" писал о том, что развитие мирового сообщества возможно по трем сценариям: сценария "нового мирового порядка", сценария "глобальной смуты" и сценария "баланса интересов". Каждый из указанных сценариев, по его оценкам, предполагал "обвал Запада", более страшный при "глобальной смуте" и менее интенсивный при "балансе интересов", в режиме постепенного угасания.

      По мнению Г. Зюганова, кризисное развитие мира неизбежно. Чтобы выстоять и выжить, России необходимо "развиваться на путях всемерного укрепления собственной государственности, ее идеологической, политической, экономической и военной самостоятельности". Г. Зюганов возлагает надежды на более мирное развитие событий в мире, когда в процессе угасания Запада, в мире сможет установиться новая глобальная политическая инфраструктура, основными элементами которой станут региональные "центры силы", имеющие каждый свою зону геополитической ответственности и способные к нахождению взаимоприемлемого баланса интересов. По его убеждению, "роль гаранта такого "сбалансированного мира" и смогла бы сыграть Россия - обновленная, преодолевшая кризис и укрепившая свою государственность на основе синтеза древней духовной традиции советского народовластия с достижениями современного технотронного века."³⁴

      В разделе сборника "Россия на пороге XXI века", посвященном позициям России в современном мире, отмечалось, что несмотря на признание того факта, что Россия унаследовала от СССР статус великой державы, даже сверхдержавы, чисто внешние параметры этого статуса имеют иное содержание. По оценкам аналитиков, Россия оказалась в исключительно сложной геополитической ситуации. Ее военно-стратегические позиции в значительной степени оказались подорванными, хотя она остается второй по военной мощи державой мира, ее военная мощь не находит себе реализации даже в потенциальной форме. Тот факт, что военная мощь России утратила свое потенциальное значение для осуществления и реализации национально-государственных интересов, по мнению авторов сборника, низвело ее до уровня, не соответствующего статусу великой державы.

      Особо отмечался факт резкого падения роли России во всей системе мироустройства. В результате продолжающегося всестороннего экономического, политического и духовного кризиса общества, указывали отдельные эксперты, "Россия прочно утвердилась как потенциально и реально самое нестабильное государство соответствующего масштаба. Россия все больше превращается из субъекта мировой политики в объект. Степень ее воздействия на ход международных отношений катастрофически упала."

      В документе, как и в ряде других работ, анализировавшихся выше, обращается внимание на характер российского государства, принадлежащего к двум континентам, несущего особую функцию. Высказывается мысль о том, что Россия не проводит глобальную политику, хотя ее место и удельный вес в международных отношениях дают ей право проводить такую политику. Отмечается, что в силу своего географического положения, исторических императивов, масштабов Россия "не может быть обречена на роль крупной, но региональной по своей сути державы. В указанном противоречии авторы усматривают иррациональность сложившегося положения, устранить которую нелегко, как нелегко изменить реальную ситуацию в стране и в мире.

      В целом, характеризуя позиции России в современном мире, в документе отмечалось следующее: "Геополитическое положение России после распада Союза не находит себе аналогов в истории. Царская Россия, при всех ее слабостях, была одной из первых скрипок в мировой политике. ... Что же касается Советского Союза, то нельзя отрицать его колоссальную мировую роль во всей системе международных отношений. Именно в советский период наша страна стала второй державой мира, от позиции которой реально зависело решение любой крупной международной проблемы. Национально-государственные интересы страны были надежно гарантированы, и ее геополитическое положение в полной мере отвечало ее потенциалу".

      Оценивая позиции Российской Федерации после 1991 года, авторы аналитического сборника "Россия на пороге ХХI века" обращают внимание на тот факт, что Россия вступает в новый мир на новых условиях, ее политика начинается с новых геополитических рубежей, которые накладывают ограничения на возможности этой политики, предопределяют сужающиеся масштабы ее влияния на мировой арене. Признавалось, что даже при национально ориентированной политике поведение России на международной арене все равно испытывало бы на себе гнет новых геополитических реальностей, она была бы лишена в ряде случаев возможностей проводить линию, в полной мере отвечающую статусу России как великой державы. ³⁵

      Оригинальную развернутую трактовку исторической миссии России на рубеже веков дает С. Кортунов. Он отмечает, что в современном мире стремительно нарастают мощнейшие импульсы национализма и господствует глубокая социально-экономическая, политическая и идейная разобщенность, однако происходит неуклонное движение мира к исторической общности. Политолог считает, что в этих условиях рано или поздно должен появиться и носитель объединительной миссии. По мнению С. Кортунова, на эту роль претендуют США, однако они не располагают "необходимыми морально-волевыми, духовно-идеологическими, культурно-историческими факторами, которые необходимы больше, чем чисто военные и экономические (являющиеся без первых факторов лишь "мускулами" без "мозга"), для осуществления функции доминирующей, объединяющей и господствующей силы новой цивилизации". ³⁶

      С. Кортунов не согласен с оценкой результатов холодной войны как "поражения" Советского Союза и распространения этого результата на Россию. Он считает, что получили распространение несколько "мифов" о положении России и ее политике после окончания холодной войны, которые не отражают истинного положения вещей и создают неверные представления об истории и будущем развитии России. Политолог называет следующие "мифы":

      Россия "проиграла" холодную войну. Это миф "заморского" происхождения, разработанный с целью мобилизовать американцев к "руководя-щей роли" в мире. Указанный миф деморализует россиян, создает у них чувство уязвленного самолюбия, усугубляет национальный комплекс неполноценности.

      Новая Россия - это та же "империя зла", которая поменяла свою вывеску. Этот миф выгоден и США, и НАТО, ищущей своего врага ради собственного сохранения.

      Россия проводит "имперскую" политику в ближнем зарубежье, она является такой же империей, как бывший СССР или дореволюционная Россия.

      Величайшее заблуждение полагать, что империи безвозвратно ушли в прошлое. США - это величайшая и могущественная экономическая и финансовая империя. Экономическими империями являются Япония и Германия.

      Россия как носительница евразийской цивилизации и многонациональной общности обречена быть империей. В противном случае она исчезнет с лица земли, распадется на множество карликовых и лимитрофных государств со всеми вытекающими из этого чудовищными последствиями для всего мира. ³⁷

      Несмотря на то, что мнение С. Кортунова не принимается полностью всеми специалистами в области внешней политики, большинство экспертов признают, что не следует искусственно занижать статус и возможности Российской Федерации, хотя остаются серьезные трудности в ее развитии. В ходе дискуссий по вопросу о новом статусе России после окончания холодной войны большинство экспертов различной политической ориентации признали факт изменения международного статуса России, масштабов ее внешнеполитической деятельности, необходимости учета свершившегося при планировании ее политики. Отмечалось, что необходимо использовать весь позитивный исторический потенциал для преодоления кризиса, в том числе для выработки реалистического внешнеполитического курса в отношениях с другими субъектами международных отношений.

ИСТОЧНИКИ

1. Термин "консервативная оппозиция" используется для анализа взглядов российской внешнеполитической элиты в 1992 г. В это время можно было достаточно четко выделить два основных подхода в оценке внешней политики России: либерально-демократический и консервативно-националистичес-кий. Впоследствии, примерно к концу 1993 года и особенно в 1994 году, противопоставление "консерваторов" и "либералов" перестало точно отражать размежевание внутри политической элиты. Анализ взглядов российской элиты по внешнеполитическим вопросам, в том числе консервативной оппозиции, представлен в работе: Т.А. Шаклеина и В.И. Батюк. Россия и Америка: Российская внешнеполитическая мысль о российско-американских отношениях, М.: РНФ-РОПЦ, 1992, с. 36-66.
2. См.: День, 8-14 марта 1992, N 10, c. 5. Материалы по вопросу евразийства публиковались также в номерах газеты "День" в апреле 1992 г. и в январе 1992 года.
3. Наш современник, . 8, 1992, c. 129-135.
4. Н. Нарочницкая. Драма распада. Что в финале? - Литературная Россия, 28 августа 1992б . 35, c. 2-4.
5. День, 10-18 января 1992, . 2, c. 2-3.
6. Наша Россия, . 6, 1992, c. 2-3.
7. Е. Гудков. Цивилизаторы и Россия, цит. соч., с. 111, 114.
8. Э. Поздняков. Геополитический коллапс и Россия, цит. соч., с. 14-15.
9. ИТАР-ТАСС, 15 мая 1992 года.
10. Об этом в 1992 году писал Н.Н. Спасский. См.: Н.Н. Спасский. Новое мышление по-американски, цит. соч.
11. Такую интерпретацию давал, например, политический обозреватель газеты "Известия" С. Кондрашов - Известия, 8 июня 1992 года, с. 3.
12. Московские новости, . 7, 12 февраля 1992 года.
13. Российская газета, 21 января 1992 года, с. 5.
14. А, Козырев. Стратегия партнерства. - Международная жизнь, . 5, 1995, c. 5-15.
15. Г. Зюганов. Империя США: двести лет "американской мечты", цит. соч., с. 105.
16. К. Душенов. Основные тенденции общественно-политической жизни современной России (анализ и прогноз). - Наш современник, . 7, 1994, c. 127-138.
17. А. Казинцев. Наследие СССР. Как им распорядится Россия? - Наш современник, . 7, 1994, c. 150-156.
18. А. Богатуров, М. Кожокин, К. Плешаков. После империи. Демократизм и державность во внешней политике России. Москва, Российский научный фонд, 1992; О. Богомолов. Россия и Восточная Европа. - Международная жизнь, . 4, 1994, c. 27.
19. Г.А. Арбатов. Российско-американские отношения: проблемы и задачи, цит. соч., c. 11.
20. А. Богатуров, М. Кожокин, К. Плешаков. После империи. Цит. соч., с. 13. 1Россия на пороге XXI века. Современные проблемы национально-государственного строительства РФ. Москва, Информационно-издательское агентство "Обозреватель", 1996, с. 243.
21. С. Рогов. Нас выталкивают из Европы. - Век, 25-31 октября 1996, с. 10.
22. С. Рогов. Россия и США в многополярном мире, цит. соч., с. 8.
23. Цит. по: С. Колчин. Россия - ближнее зарубежье: взаимоотношения, интересы, цели политики, МЭ и МО, . 4, 1995, c. 48. 1Е.М. Примаков. На горизонте - многополюсный мир. Международные отношения накануне XXI века: проблемы и перспективы. - Независимая газета, 22 октября 1996, с. 1, 5.
24. Ал. А. Громыко. Геополитика сегодня и завтра. У России пока нет ясной концепции национальных интересов. Цит. соч.
25. Н. Розов. Парадокс державности. Место России в мире XXI века как проблема исторического самоопределения. - Независимая газета, 31 мая 1996, с. 5.
26. В.А. Кременюк, А.Д. Богатуров. Российско-американские отношения: между конфронтацией и партнерством. Цит. соч., c. 3-12.
27. См., например: Н. Моисеев. Сумерки России. - Наш современник, . 3, 1994, c. 128.
28. А. Богатуров, М. Кожокин, К. Плешаков. После империи. Демократизм и державность во внешней политике России. Цит. соч., с. 4-5, 12, 16.
29. Г. Зюганов. Смута. Новые бояре готовы принести интересы России в жертву своим интересам. - НГ-сценарии, . 7, октябрь 1996, c. 1-2.
30. Р. Хасбулатов. Путь к всемирной катастрофе. Цит. соч.
31. В. Межуев. Россия как Атлантида. Она исчезнет, если не примирить ценности демократического и национального развития. - НГ-сценарии, . 6, сентябрь 1996, с. 1.
32. Г. Зюганов. Россия в борьбе цивилизаций. Цит. соч., c. 102-114.
33. Россия на пороге XXI века, цит. соч., с. 242-244.
34. С. Кортунов. Россия: национальная идентичность. Цит. соч., с. 20.
35. Там же, с. 33-42.