В конце 1994 года член Президентского совета А. Мигранян прямо обвинил российский МИД в отсутствии профессионализма и национальной ориентации проводимого внешнеполитического курса. В статье "Внешняя политика России: катастрофические итоги трех лет" политолог заявил, что поведение А.В. Козырева оставляло впечатление, будто "министр огромного ядерного государства только по недоразумению занимался внешней политикой".¹

      Статья Миграняна была одной из первых публикаций, написанная в резкой форме, содержащая критику в адрес внешнеполитического руководства России. Были перечислены следующие негативные последствия курса, ориентированного на США:

1. Объявленные Козыревым сначала союзнические, а затем зрелые партнерские отношения с США не дали ощутимых результатов ни в плане активизации американской помощи российской экономике, ни для снятия таможенных барьеров.
2. Несмотря на все усилия российского руководства не допустить расширения НАТО, заявление президента Клинтона в Будапеште 5 декабря 1994 года окончательно похоронило надежды российских политиков.
3. Независимая Россия во всех отношениях оказалась гораздо более одинокой и уязвимой на мировой арене, нежели Советский Союз.
4. После распада СССР был разрушен механизм принятия политических решений и не создан новый: "маломощный МИД РФ с руководством, перешедшим из третьего эшелона союзного МИД, взял на себя решение задач, с которыми едва справлялись ЦК КПСС, МИД СССР, академические институты при относительной стабильности власти, ясности стратегии и определенности приоритетов Советского Союза".
5. Продолжение подобного курса губительно для России и требуется кардинальная переоценка как роли, так и приоритетов ее внешней политики.
6. Российской внешней политике нужно взять паузу. Не надо навязываться ни в какие структуры и союзы, где ее не ждут и не рады видеть. Любой шаг навстречу России или помощи ей обставляется многочисленными условиями, чтобы постоянно держать ее на привязи.
7. Следует осознать, что Россия располагает ограниченными ресурсами и возможностями для глобального влияния на мировые события. Не участвуя в постоянных блоках и союзах, Россия получает возможность в каждом конкретном случае сама определять, с кем или против кого она будет выступать, исходя исключительно из своих собственных интересов.
8. Позитивным фактором сложившейся ситуации является то, что руки России полностью развязаны как на Западе, так и на Востоке. Она может вести свою собственную политику, не оглядываясь на Запад и США. Паузу надо использовать для переформулирования российских приоритетов.

      Отдельные радикальные политологи утверждали, что в складывающейся международной ситуации не остается иллюзий относительно безконфликтного развития международных отношений, и геополитическое соперничество с Америкой, объединенной Европой, Японией и Китаем останется основной задачей России на ближайшие сто лет". Так, политолог А. Акопов в статье "Набросок национального манифеста" заявил, что ведущие мировые державы и Россия по-прежнему будут участвовать в глобальном соревновании, чтобы доказать, "кто в мире главный". ²

      Действия США и стран Запада характеризовались как стремление изолировать Россию от Европы, "закупорить ее в зоне бывшего СССР, обречь на дипломатические, пограничные и прочие разборки со своими соседями, обратить ее на Восток". Те эксперты, которые выступали против "восточной" ориентации российской политики, считали, что на Востоке у России гораздо меньше возможностей для реализации ее геополитического потенциала. Отмечалось, что в АТР "баланс сил" складывается не в пользу России, и ей придется участвовать в региональном соперничестве с Китаем и Японией, которые, пользуясь географическими или экономическими преимуществами, имеют возможность сдерживать дальнейший российский выход в динамично развивающийся Азиатско-Тихоокеанский регион. ³

      Более детально претензии к Западу были сформулированы в статье доктора исторических наук А.И. Уткина "Москва и Вашингтон: пауза после "стратегического партнерства". Он отметил, что "охлаждение", наступившее в российско-американских отношениях, произошло по двум основным причинам.

      1. Соединенные Штаты испытали разочарование в трех сферах, где результаты не совпали с их ожиданиями:

• в России не сложился подлинный рынок с классическими правилами биржевой игры, со здоровой конкуренцией и т.д.;
• русская демократия не достигла западных норм;
• после нескольких лет непрерывного "да" (1988-1991) Россия стала говорить "нет" на международной арене.

• в отличие от "Плана Маршалла", который стоил 2% американского ВВП, помощь России составила 0,005%;
• не оправдались надежды на соединение американской технологии и капитала с российскими природными ресурсами: американские инвестиции в экономику КНР составляют 50 млрд. долл., в российскую - 5 млрд. долл. при ежегодном оттоке российского капитала на Запад в размере 15-20 млрд. долл.;
• реконструкция НАТО в сторону расширения на Восток и создание европейской системы безопасности без участия России;
• в России "рассасывается" прозападно настроенная интеллигенция, что в целом ведет к усилению антизападных настроений в обществе;
• вступают в противоречие две цивилизации - западная и восточная, и американская сторона не хочет этого понять и учесть. ⁴

      В достаточно категоричной форме представители прагматического подхода заявляли, что "честное и уважительное партнерство с Россией и учет ее интересов должны стать непременным условием решения актуальных для США международных и двусторонних проблем". Указывалось на необходимость "перестать смотреть на Россию, как на "побежденную" страну, признать, что внешнеполитический курс, ориентированный на получение от России односторонних уступок в обмен на политическую поддержку российских реформ, себя не оправдал; оставить иллюзию, что ей можно навязать роль младшего партнера.

      Заместитель Института США и Канады, профессор В.А. Кременюк поддерживает близкую к указанному мнению точку зрения. Он высказал убеждение в том, что "без сильной и дружественной России Западу вряд ли удастся создать стабильный и предсказуемый мировой порядок в следующем столетии", так как "за любым противником США всегда в той или иной степени будет стоять Россия". Профессор Кременюк считает, что резервы для налаживания конструктивных отношений между Россией и США не исчерпаны, и каждая из сторон сделала для себя определенные выводы. По мнению политолога, Россия "получила хороший урок - желание быть принятой в мировое сообщество должно быть подкреплено убедительной демонстрацией способности справляться со своими проблемами, а не взваливать их на других". ⁶

      Главный итог американо-российских отношений 1991-1994 годов в понимании новой российской элиты состоял в том, что интересы и стратегия России должны быть четко сформулированы и практически реализованы на всех необходимых для интересов России направлениях, независимо от того, как это согласуется (или не согласуется) с интересами США. Эту мысль высказали политологи В.А. Кременюк и А.Д. Богатуров в 1996 году в статье "Американцы сами не остановятся никогда". Авторы заявили следующее: "Соединенные Штаты в своих требованиях к России сами не остановятся никогда. Они продолжают расширять набор своих "пожеланий" в отношениях с Москвой еще и потому, что Россия сама до сих пор не довела до сведения американских партнеров те разумно обоснованные географические и сущностные контуры ее интересов, твердо отстаивать которые она будет, даже рискуя достигнутым в постконфронтационные годы уровнем сотрудничества". ⁷

      Несмотря на достаточно критические оценки политики США и стран Запада по отношению к России, большинство представителей внешнеполитической элиты, мыслящие в категориях "реальной политики", высказали убеждение в том, что отношения с США должны быть пересмотрены, однако не следует вносить в них какие-либо элементы конфронтации. По мнению большинства политологов центристской ориентации, России следует отказаться от амбициозных и невыполнимых идей типа идеи стратегического союза с США; проводить более гибкую линию, не отказываясь от идеи партнерства целиком, применять его в конкретных условиях, сделать партнерство не глобальным, а локальным и предметным.

      С.М. Рогов так определил задачу внешней политики России в складывающейся международной ситуации: "... в условиях, когда экономический кризис в стране еще не преодолен, а падение производства и развал экономической структуры продолжаются, - не допустить консолидации новой системы международных отношений, при которой Россия оказывается в изоляции. ... одна из главных задач, помимо поиска друзей на Юге и на Востоке, - не допустить конфронтации с Западом. Возврат ко временам холодной войны был бы для нас губителен." ⁸

      В ходе дискуссий по проблемам российско-американских отношений одним из основных обсуждавшихся вопросов стал вопрос о роли США, как единственной сверхдержавы. Как отмечалось в предыдущих главах, идея установления единоличного лидерства Америки, создания монополярного мира, не получила поддержки у большинства российских политиков и экспертов в области международных отношений. Более того, многие из них считают такие устремления США необоснованными, в силу целого ряда причин внутреннего и внешнего характера.

      Лишь отдельные ученые высказали мнение, согласно которому России не следует слишком активно выступать против закрепления монополярного мира при лидерстве Соединенных Штатов. С. Казеннов, заведующий сектором геостратегических проблем ИМЭМО РАН, и В. Кумачев, вице-президент Института национальной безопасности и стратегических исследований, считают, что перспективы России в однополюсном мире могут быть более благоприятными, нежели в многополюсном мире, так как такие страны, как, например, Китай и Турция, могут оказаться в более выгодном положении и попытаются закрепить его любыми средствами за счет других членов мирового сообщества, среди которых может оказаться и Россия. ⁹

      Указанная точка зрения основывается на том, что в настоящий момент Россия слаба, не может отстоять свое место одного из полюсов власти в мире, поэтому ей выгоднее поддержать однополюсный характер международных отношений, чтобы воспрепятствовать формированию новых полюсов власти до того момента, когда Россия преодолеет существующие сложности и восстановит ресурсы. Указывается на неизбежность эволюционного расшатывания однополюсной системы в будущем, прежде всего вследствие жесткой конфронтации Севера с мировым Югом.

      Нельзя сказать, что позиция авторов концепции находит широкую поддержку у представителей внешнеполитической элиты России, особенно в ситуации, когда происходит перегруппировка сил в мире, расширяется НАТО, усиливается мощь региональных держав. Хотя многие стратеги выступают за ограничение сферы приложения российской политики, однако никто из них не считает возможным ждать более благоприятного для страны времени. Высказывается убеждение в том, что Россия не имеет права на изоляционизм, так как добровольный, пусть даже временный, отход от активной позиции может обернуться невосполнимыми потерями в будущем.

      В обнародованной в октябре 1996 года внешнеполитической стратегии утверждалась активная роль Российской Федерации в решении крупных международных проблем в эпоху после окончания холодной войны. К числу основных сфер приложения усилий российской внешней политики были отнесены следующие:

      1. Не допустить, чтобы место старых фронтов противостояния заняли новые разделительные линии:

• негативное отношение к расширению НАТО на пространство распавшегося Варшавского Договора, к попыткам сделать этот альянс осью новой системы европейской безопасности.

• неприятие тезиса о том, что одни страны вышли победителями в холодной войне, а другие - побежденными. Народы по обе стороны занавеса общими усилиями избавились от политики конфронтации.

• отказ от придания внутренним законам характера экстерриториальности (наподобие Закона Хелмса-Бэртона о наказании тех, кто экономически сотрудничает с Кубой), отказ от ужесточения экономических блокад в отношении таких стран, как Иран, Ливия, Ирак и других;
• пересмотр дискриминационных ограничений в торговле, в том числе в отношении к России, которую продолжают причислять к странам с переходной экономикой.

• урегулирование конфликтов;
• сокращение вооружений и укрепление доверия в военной сфере;
• укрепление гуманитарного и правового компонентов безопасности;
• помощь и поддержка тем странам, которые испытывают трудности в своем развитии. ¹⁰

      Уже в 1992 году отдельные политологи предлагали рассматривать интересы России в "форме трех концентрических окружностей":

      1. Первый круг - отношения с бывшими советскими республиками, которые, как и Россия, переживают мучительный процесс формирования национальных государств.

      Чрезвычайно опасно оказаться втянутыми в территориальные и национальные конфликты в новых независимых государствах. Необходимо установить с этими странами дружественные, желательно союзнические отношения.

      2. Второй круг интересов связан с регионами Восточной Европы, Ближнего Востока и Дальнего Востока, входившими в сферу интересов СССР. Россия не может геополитически и экономически устраниться из этих районов мира, так как уход из этих регионов приведет к изоляции страны.

      3. Третий круг интересов - это отношения с Западом, прежде всего США и Западной Европой.

      Идея "сужения" геополитических интересов России, изменения их ориентации получила более детальное концептуальное оформление в 1994 году, когда российский МИД и Президент России официально заявили о "возрождении великой России", прежде всего через укрепление ее влияния на постсоветском пространстве.

      В 1994 году, по сравнению с 1992 годом, идея восстановления Советского Союза утратила актуальность, не поддерживалась ни большинством представителей народно-патриотических партий и групп (крайние позиции по восстановлению СССР или Российской империи любыми методами демонстрировались время от времени отдельными представителями "левого" крыла коммунистов, Национально-республиканской партии, ЛДПР), ни либеральными стратегами. Однако в интерпретации концепции "особой роли и ответственности России" на постсоветском пространстве проявились разные подходы в определении задач внешнеполитической деятельности РФ.

      Идея формирования нового добровольного "союза" бывших советских республик широко обсуждалась на страницах "патриотических" периодических изданий. Подчеркивалась важность переориентации внешней политики России на соседние государства после ее "проамериканской направленности".

      Лидер Конституционно-демократической партии М. Астафьев так определял основную задачу практической деятельности России: "Немедлен-ное форсирование ненасильственных (прежде всего экономических и пропагандистских) мер по воссозданию российского государства в его естественных границах. В рамках этого процесса первоочередной задачей является объединение трех братских славянских республик и возрождение единой соборной общности их народов. Следующим шагом должно стать присоединение к этому ядру всех желающих из числа бывших республик СССР. Но только на взаимовыгодной основе. "

      М. Астафьев также считал, что России необходимо заявить о своих жизненно важных интересах на всей территории бывшего СССР в границах 1975 года, которые были признаны всем мировым сообществом в ходе Хельсинской конференции. По его убеждению, это предполагало особый статус России как гаранта мира и безопасности в регионе. ¹²

      Более радикальный теоретик А. Казинцев обосновывал необходимость активных действий России на постсоветском пространстве не только географической и исторической необходимостью. Он высказал убеждение в том, что существовала большая вероятность проникновения в новые независимые государства Соединенных Штатов и других стран Запада, что могло создать для России постоянную стратегическую угрозу, отсечь страну от источников сырья.

      Но даже радикально настроенные представители народно-патриотических партий считали, что новый союз должен быть ограничен четырьмя государствами. А. Казинцев заявил, что присоединение Казахстана к новому союзу неизбежно, вследствие экономических и демографических факторов (большой процент русского населения), вследствие сложной ситуации в Центральной Азии, где у Казахстана есть соперник в лице Узбекистана, и существует угроза китайской экспансии.

      А. Казинцев также высказал мысль, которую разделяли и его соратники по движению, и некоторые либеральные стратеги. По мнению главного редактора журнала "Наш современник", не следовало присоединять центрально-азиатские государства к России по той причине, что существует угроза "экспансии" многочисленного мусульманского населения в Российскую Федерацию, эти страны являются экономически отсталыми, и их интерес к России объясняется стремлением получить выгоду от этого союза с более сильной и развитой страной. Республики Закавказья также не рассматривались в качестве кандидатов на воссоединение, так как они оставались постоянным очагом конфликтов. По мнению А. Казинцева, эти государства неизбежно окажутся в зоне российского влияния, и с помощью искусной дипломатии и экономической политики удастся сохранить влияние на этих территориях. ¹³

      Подход, основанный на жестком расчете, был призван обеспечить реальные интересы России, избавить ее от статуса "донора", решить свои собственные проблемы, возродить великое государство. Один из лидеров народно-патриотического движения, политический секретарь Национально-республиканской партии Н. Павлов высказался за "либерально-демократи-ческий подход", согласно которому не признавалась правомерность нынешних границ Российской Федерации и предлагались два варианта решения вопроса: либо объединение в единое государство с Украиной, Белоруссией, Казахстаном, либо признание нынешних границ РФ спорными и проведение референдума на территориях, населенных русскими на Украине, в Казахстане и других регионах".

      Н. Павлов и сторонники указанной точки зрения считали, что "в ситуации, когда степень истощения ресурсов у русской нации настолько велика, Россия не способна ... думать о судьбе армян, о судьбе Грузии, о судьбе таджиков, мечтать о воссоединении с ними в единое государство могут только неисправимые догматики ..." Н. Павлов обратил внимание на факт размежевания внутри патриотического лагеря в 1994 году по вопросу о путях развития российской государственности и отношений России с постсоветскими государствами.

      По его мнению, позиции "крайней левой" оппозиции, выступавшей за воссоздание СССР в полном объеме, не были сильными. Наибольшую угрозу он усматривал в политике лидеров, "исповедовавших псевдоинтеграционизм" или идею "химерической государственности - СНГ", которую Н. Павлов определил как "ленинско-сталинский обрубок исторической России". ¹⁴

      Патриотические лидеры не были удовлетворены развитием ситуации в СНГ. Представители либеральной оппозиции, сложившейся после 1994 года, также критиковали СНГ, однако не считали, что Россия должна отказаться от Содружества, как одной из форм существования новых независимых государств в переходный период. В докладе "Национально-государственные интересы России и ее внешняя политика", подготовленном Институтом международных экономических и политических исследований РАН в 1994 году, высказывались следующие соображения относительно изменения приоритетов внешней политики России и переноса центра тяжести на государства "ближнего зарубежья":

      1. Россия начала осознавать изменение своего статуса в геополитическом раскладе сил, потерю статуса сверхдержавы, неспособность проводить глобальную внешнюю политику. Возобладал реалистический подход.

      2. Ход событий подтвердил, что "цивилизованный развод" с бывшими союзными республиками не снял с повестки дня необходимость выработки целостной стратегии отношений России с ними. Взаимосвязи России с этими странами глубже и обширнее обычных межгосударственных связей. Россия остается центром притяжения в постсоветском пространстве.

      3. Требует разрешения вопрос о российских соотечественниках за рубежом.

      Авторы Доклада определили жизненно важные интересы России в постсоветских государствах как "безопасность, стабильность, сотрудничество". В таком контексте проблема миротворческой деятельности России, ее военного присутствия в "ближнем" зарубежье заняла центральное место. ¹⁵

      В феврале 1993 года Президент России Б.Н. Ельцин выдвинул предложение о признании ООН и другими международными организациями особой роли России на территории бывшего СССР при проведении миротворческих операций и оказании гуманитарной помощи в зонах конфликтов, в защите этнических россиян, в политическом урегулировании при российском посредничестве. Эта идея получила оформление в военной доктрине 1993 года, в программном выступлении министра иностранных дел А.В. Козырева на совещании послов России в странах СНГ и Балтии в январе 1994 года, в послании Президента России в феврале 1994 года "Об укреплении Российского государства в 1994 году". ¹⁶

      Принимая в принципе идею "особой" роли России в постсоветских государствах, приоритетность этого направления внешней политики России, внешнеполитические эксперты расходились в мнениях по отдельным вопросам реализации указанной политики.

      Так, отдельные политологи, в стремлении сохранить партнерские отношения между Россией и Западом на неконфронтационной основе, предлагали разработать "кооперативную" стратегию России и Запада по отношению к странам бывшего СССР. Проректор МГИМО, кандидат исторических наук А.В. Загорский выступил с предложением выработать совместную стратегию, так как у России и Запада не было на тот момент ответа на вопрос о том, как предотвратить новый, еще более мощный взрыв нестабильности в бывшем СССР. А. Загорский предлагал в качестве одного из первых шагов принять совместное заявление "Большой Семерки" и России, в котором отражались бы как основные "правила игры" в бывшем СССР, так и механизмы согласования политики России и Запада. ¹⁷

      Еще раньше, в 1994 году, известный политолог А.В. Кортунов высказывал сомнения относительно возможности достижения такого соглашения между Россией и Западом. По его мнению, Запад не торопился взять на себя дополнительную ответственность за ситуацию в бывшем СССР, не хотел ограничивать возможности участия новых независимых государств в международных структурах безопасности, то есть не поддерживал политику, направленную, по мнению западных стран, на "финляндизацию" постсоветских стран. США, движимые вполне конкретными геополитическими интересами, не стремились создать более благоприятные условия для проведения российской политики, хотя в тот момент они избрали позицию невмешательства в действия России на постсоветском пространстве и поддержали ее претензии на "особый" статус. ¹⁸

      Будущее развитие событий показало, что у Запада были свои планы по созданию новой системы европейской безопасности на базе расширения НАТО, поэтому заключение каких-либо соглашений с Россией относительно постсоветских государств в их планы не входило. Новые независимые государства стали активными участниками программы "Партнерство во имя мира", получили потенциальную возможность вступления в НАТО в будущем после объявления программы создания евроатлантической системы безопасности в 1996 году.

      Наибольшие разногласия между либеральными прагматиками наблюдались при обсуждении вопросов о масштабах дальнейшей интеграции и "присутствия" России в постсоветских государствах.

      Объявление постсоветских государств зоной жизненно важных интересов России и заявление об "особом" статусе России в этом регионе были подкреплены активной дипломатической деятельностью и определенными "успехами" в усилении роли России и расширении ее военного присутствия на Кавказе и в Центральной Азии. Деятельность миротворца в грузино-абхазском конфликте и в Таджикистане позволила российскому руководству заявить о победе российской дипломатии. После подписания соглашения с Грузией и Арменией о военных российских базах на их территории победа выглядела внушительной с точки зрения геополитики.

      Многие стратеги в России и на Западе объявили действия России в 1993-1994 годах проявлением "неоимпериализма", заявляли, что весь постсоветский регион не должен рассматриваться как зона жизненно важных интересов России. Высказывалось мнение, что геостратегические интересы Российской Федерации должны быть выборочными и четко обоснованными, выгодными для государства в долгосрочной перспективе. По единодушному убеждению практически всех экспертов по внешней политике, только Украина, Белоруссия и Казахстан могут бы неоспоримыми союзниками России, и стремление к более тесной интеграции с ними оправданно.

      Один из главных сторонников сугубо прагматического подхода к странам СНГ, заместитель председателя Комитета по военной политике Госдумы, доктор исторических наук А.Г. Арбатов заявлял в 1994 году, что только страны, соответствующие по своему экономическому, политическому развитию России, находящиеся с ней в культурной близости, могут рассматриваться как объекты для более тесной интеграции. Такая постановка вопроса, по его убеждению, не отрицает развитие той или иной степени интеграции - экономической или военно-политической с другими странами, которые существенно отличаются по указанным параметрам от России. ¹⁹

      Сторонники указанной точки зрения высказывались против вовлеченности России в конфликты в Центральной Азии, где достижения несоизмеримо малы по сравнению с потерями России. Сотрудник ИМЭМО РАН, кандидат исторических наук Ю. Олещук высказывал взгляды, близкие к представленным выше. Он считал, что у постсоветских государств стремления к более тесной интеграции с Россией, прежде всего экономической, очень заметны, так как цена за размежевание оказалась чрезвычайно высокой. Однако, по мнению Ю. Олещука, тесная экономическая интеграция со странами, которые могут только "брать" от России, при их все возрастающей политической независимости, поставит Россию в невыгодное положение, приведет к колоссальным дополнительным экономическим затратам. ²⁰

      Ошибки в центрально-азиатской и кавказской политике России объяснялись многими политологами тем фактом, что не были четко определены национальные интересы Российской Федерации. Указывалось на то, что необоснованность действий в отдельных странах СНГ может привести к негативным сдвигам на внутреннем геополитическом пространстве России. Одним из важнейших национальных приоритетов России, по определению стратегов-прагматиков, должна стать территориальная целостность и стабильность Российского государства.

      В статье историка В.Л. Цымбурского "Национальные интересы России", вызвавшей споры, автор заявил, что чрезмерное внимание России к регионам Центральной Азии и Кавказа привело к тому, что возникла угроза потерять жизненно важные для России территории Сибири и Дальнего Востока. По мнению историка, включение в геополитическое "тело" России большинства из окружающих Россию государственных образований (за исключением Беларуси) чревато чудовищными неприятностями.

      Как и А. Арбатов, В. Цымбурский убежден, что попытки "взять под крыло России всех желающих" необоснованны. Он считает, что политика России в Центральной Азии не должна расшатывать существующие там автократические режимы, должна содействовать развитию ориентированных на Россию отраслей, сдерживающих миграцию. По его мнению, в случае серьезного конфликта между странами этого региона, Россия окажется перед лицом серьезной угрозы своей безопасности, а мировое сообщество вряд ли захочет принять участие в восстановлении мира.

      В. Цымбурский не считает необходимыми усилия России по укреплению своего военного присутствия на Кавказе. Он убежден, что ситуация устойчивой нестабильности в кавказских странах запрограммирована на долгие годы, затрудняя Ирану и Турции сколько-нибудь решительную экспансию к Западу от Каспия. Автор концепции "внутреннего геополитического пространства" высказал убеждение в том, что в случае возникновения каких-либо угроз на Западе и Востоке, России лучше встретить их за пределами своей территории, на так называемых "территориях-проливах", которые требуют лишь внимания и продуманной политики, а не стратегической концентрации усилий. Историк предупреждает, что "Россия в нынешних границах сможет решить задачи на своем Востоке, отложенные на века империей", а "европейская, евразийская, "римская" и подобные континентальные миссии приведут к тому, что будет потеряна Сибирь, а вместе с ней и Россия." ²¹

      В ходе дискуссий в 1995-1996 годах по вопросам политики России в странах СНГ наметилось сходство мнений относительно масштабов и характера внешнеполитической деятельности. Были сделаны следующие основные выводы:

1. Просматривается создание асимметричной системы отношений между Россией и отдельными странами СНГ.
2. При любом развитии отношений в СНГ Россия сохранит доминирующее положение на постсоветском пространстве, параметры этого доминирования будут различными на разных направлениях и будут определяться/сдерживаться возможностями самой России.
3. Сочетание объективных обстоятельств и субъективных внутриполитических стимулов будет влиять на действия российской политической элиты, приведет к выстраиванию разных систем отношений с ближними и дальними соседями на трех направлениях - западном, восточном (средне-азиатское) и южном (кавказское).
4. На западном (европейском) направлении сочетание экономических, психологических, культурных, геостратегических императивов будет стимулировать максимально глубокую интеграцию России, Белоруссии и Украины (хотя России и придется "пройти испытание Украиной").
5. На восточном (среднеазиатском) направлении главным мотивом российской политики станет выстраивание системы союзнических обязательств, обеспечивающих, прежде всего, военную и внутреннюю безопасность, а также ее экономические интересы в обмен на помощь со стороны Российской Федерации в экономическом развитии, в государственном и военном строительстве.
6. На южном направлении интересы безопасности и целостности России могут войти в противоречие с другими государствами, есть опасность возврата к геополитической схеме, существовавшей в 18-19 веках. ²²

ИСТОЧНИКИ

1. А. Мигранян. Внешняя политика России: катастрофические итоги трех лет. - Независимая газета, № 237, 10 декабря 1994, с. 1, 3.
2. А. Акопов. Набросок национального манифеста. - Независимая газета, № 160, 24 августа 1994, с. 3.
3. А. Крутских. Через призму геополитики. - Независимая газета, № 57, 27 марта 1996, с. 4.
4. А. Уткин. Москва и Вашингтон: пауза после "Стратегического партнерства". - Независимая газета, № 78, 25 апреля 1996, с. 5. См. также работу автора: "Россия и Запад: проблемы взаимного восприятия и перспективы строительства отношений". Москва: Российский научный фонд, 1995.
5. С. Кортунов. Кризис партнерства. - Независимая газета, 12 января 1996, с. 4.
6. В. Кременюк. "Теряет" ли Запад Россию." - Независимая газета, 1 декабря 1995, с. 5.
7. А. Богатуров, В. Кременюк. Сами американцы не остановятся никогда. - Независимая газета, 29 июня 1996, с. 6.
8. С. Рогов. Нас выталкивают из Европы. - Век, № 42, 25-31 октября 1996, с. 10.
9. С. Казеннов, В. Кумачев. Эпоха разрушения биполярного мироустройства. Россия должна пока воздержаться от глобальных игр. - НГ-сценарии, № 8, июль 1997, с. 1, 3.
10. Е. Примаков. На горизонте - многополюсный мир. Цит. соч.
11. А. Богатуров, В. Кременюк. Сами американцы не остановятся никогда. Цит. соч.
12. М. Астафьев. Патриотический центризм: перспективы и цели. Цит. соч., с. 6-7.
13. А. Казинцев. Наследие СССР. Цит. соч., с. 151, 155-156.
14. Н. Павлов. Русские: время выбора. - Наш современник, № 1, 1995, с. 164-165.
15. С. Колчин. Россия -ближнее зарубежье: взаимоотношения, интересы, цели политики. - МЭиМО, № 4, 1995, с. 47-56.
16. См.: Российская газета, 19 января 1994; 25 февраля 1994.
17. А. Загорский. Россия - СНГ и Запад. - Международная жизнь, № 10, 1994, с. 78-86.
18. А. Кортунов. США и Россия. К более зрелой фазе отношений. - Международная жизнь, № 11, 1994, с. 53-54.
19. Интересы России в СНГ. Цит. соч., с. 25-26.
20. Ю. Олещук. Можно ли создать противоконфликтную систему в СНГ. Цит. соч., с. 100.
21. В. Цымбурский. Национальные интересы России. - Вестник Московского университета, сер. 12, Социально-политические исследования, № 3, 1994, с. 7-9.
22. См. по проблемам СНГ: А. Богатуров, М. Кожокин, К. Плешаков. После империи. - Москва: РНФ, 1992; А. Богатуров. Ближнее зарубежье и возможности российско-американского партнерства. - Москва: РНФ, 1993; "Славянский фактор". Межславянские отношения в середине 90-х годов. Отв. ред. А. Богатуров. - Москва: РНФ, 1995; В. Лукин. Убежден, что Киев заинтересован в интеграции объективно. - Независимая газета, 24 октября 1995, с. 3; А. Салмин. Опыт и перспективы Содружества Независимых Государств. - Независимая газета, 15 мая 1996, с. 5; К. Затулин. Испытание Украиной. - Независимая газета, 14 мая 1996, с. 5.